Он знал, о чем говорил. Валерия слишком много работала. «Скорая» увезла ее из кабинета только при начавшихся схватках и едва успела вовремя доехать до госпиталя, прежде чем на свет появился Дамиан. Изабель она родила чуть ли не прямо во время демонстрации коллекции одежды на Неделе моды. Тогда тоже повезло со «Скорой».
– Я хочу ехать, – твердо заявила Валерия, решительно глядя ему в глаза. – Давай будем паковаться, – добавила она, вставая с коробки.
– Нет! Ты уж сиди. Ставлю тебе условие: ты поедешь со мной в Китай, только если будешь вести себя разумно, – сурово произнес Жан Филипп.
– Есть, сэр! – вытянулась она по стойке «смирно», а он улыбнулся и поцеловал ее, привыкая к мысли, что скоро их семья увеличится.
Теперь уже ничто не могло их остановить. Они отправятся в Китай, и их малыш непременно появится на свет именно там.
Валерия вернулась в ванную комнату, чтобы собрать последние вещи, которые намеревалась отправить багажом.
Жан Филипп упаковал очередную коробку и вошел в ванную в тот момент, когда Валерия укладывала в специальную сумочку лекарства для детей. Услышав его шаги, она повернулась и замерла, глядя ему в лицо. Жан Филипп едва не задохнулся от счастья. Он чуть было не потерял ее за последний год, зато теперь их семья еще больше сплотилась.
– Ты хоть представляешь, как я тебя люблю? – спросил он, едва справляясь с комом в горле.
– Так же, как и я люблю тебя, – мягко ответила она, снова скользнув в его объятия.
Жан Филипп обнял ее, думая о ребенке внутри ее и о том счастливом времени, которое ждало их впереди. Он знал, что может своротить горы, если только она будет рядом, и она тоже чувствовала это.
– Благодарю тебя, Валерия, – сказал Жан Филипп, еще крепче прижимая ее к себе, а она закрыла глаза и счастливо улыбнулась.
Тем утром пришла электронная почта от Жана Филиппа. Он уже слышал, что первым местом сбора будет площадь Пале-Рояль, находившаяся в двух кварталах от Лувра, в трех – от площади Согласия и столь же близко – от Вандомской площади. Таким образом, Белый ужин мог быть устроен в любом из этих мест. Тревожило только одно: с предыдущей ночи дождь лил как из ведра.
Едва встав из постели, Шанталь выглянула из окна и сказала Ксавье, что провести Белый ужин в этом году не будет возможности.
– Нет, он состоится, – как ни в чем не бывало ответил тот, просматривая утреннюю газету, прежде чем отправиться на работу.
– Но при таком дожде погода не прояснится до ночи.
– Не будь такой пессимисткой, дорогая. Разумеется, она прояснится. Дождь прекратится еще до вечера.