— Я знаю. Видела, — прервала ее Настя. — В чем ты пытаешься меня убедить? — Она ласково взяла подругу за руку.
— Я тебя просто неудачно успокаиваю…
— Понятно… Но успокаивают неспокойного человека, а разве я неспокойная?
— Ты — спокойная, — вздохнула Лиза. — Даже слишком… Зато я схожу с ума и не знаю, что тебе сказать, как вообще себя вести…
— Ешь! — Настя усмехнулась и пододвинула Лизе тарелку с пирожными, которые ей вдруг расхотелось есть. — Лучше скажи, как там Лева?
— Не напоминай… — Лиза протянула руку и взяла пирожное. — Не хочу о нем думать.
— Ты его еще любишь?
— Только как друга, а так — нет…
— А мне кажется, что любишь. А Боб — это что-то вроде испытания.
— Что-о? — Лиза едва не поперхнулась. — Чушь! Я Боба люблю. Больше всех на свете!
— Ну, как знаешь… Ладно, мне пора. Виктория зачем-то просила зайти…
И, оставив подругу, Настя направилась на встречу с хозяйкой.
Возможно, впервые за время работы в салоне она застала Вику пребывающей в безделье. Даже бумаги, вечно лежащие перед ней на столе в деловом беспорядке, сегодня были сложены аккуратной стопкой в сторонке.
Проследив за Настиным взглядом, Виктория на лету ухватила ее мысль и слабо улыбнулась:
— Да, твоя история немного выбила меня из колеи… Я очень хорошо знаю, что такое потерять любимого человека… Мне тоже было восемнадцать, когда убили моего жениха, убили на моих глазах — в нелепой драке… Его звали Сережа Серебров, вместе мы прожили один день…
Она быстрым движением выдвинула верхний ящик стола, достала оттуда сигарету и фотоснимок. И, протягивая карточку Насте, повторила:
— Его зарезали на моих глазах в пьяной драке на следующий день после нашей свадьбы…
Настя взяла снимок, на котором фотообъектив запечатлел уютный, весь в зелени, двор, качели, на которых сидела веселая девчонка с лучистыми глазами, чем-то смутно напоминающая Викторию. Рядом с ней улыбался высокий темноволосый парень — тоже очень молодой…
— Знаешь, сколько мне на самом деле лет? — хмыкнула Вика. — Двадцать девять! Люди мной восхищаются, спрашивают о секрете молодости… Потому что думают, что на самом деле мне за сорок… Когда-то я мечтала стать актрисой и… действительно стала! Жизнь сделала из меня актрису настолько блестящую, что уже не могу отделить игру от… Не понимаю, кто я, с кем я, кого люблю, а кого ненавижу…
Настя оторвалась от снимка и пристально посмотрела на хозяйку салона. Каким-то шестым чувством девушка понимала, что сейчас ей лучше всего слушать Вику молча. Но она и так слишком долго молчала, слишком долго носила в себе то, что сумела понять за это время, в чем была уверена — пусть и без малейших на то доказательств. Столь долгое молчание по своей сути было категорически несовместимо с открытой Настиной натурой…