Лампа начала мигать и в тот же момент, сквозь прямоугольную пластмассовую крышку, в мою руку медленно просочилась электрическая дуга. Такая же, как при электродуговой сварке. Вот только она не коснулась кожи на моей. Над поверхности ладони зависла в воздухе ярко-белая, с оттенками синевы, точка, в которую стало стекаться передаваемое мне от лампы электричество. И, по мере насыщения, эта точка становилась все больше и больше. Вот это да. Это же просто невероятно!
Когда шар с электричеством на моей ладони достиг размеров теннисного мяча, вокруг него стали проскакивать разряды, похожие на миниатюрные молнии. Моя рука стала неметь и слегка трястись. Тогда-то я и понял, чисто интуитивно, что собранной электроэнергии достаточно для… А что мне теперь с ней делать? Об этом я как-то не подумал. Попытался переработать ее в биоэнергию, как сказано в описании, но у меня ничего не вышло. Да и не знал я, как это делать. Так-с, подумаем. В описании еще было сказано, что с излишками электроэнергии я могу делать все, что мне только заблагорассудится. Попробовать что ли высвободить ее? Хм. А почему бы и нет? И я попытался бросить, словно у меня обычный мяч в руке, получившийся электрический шар во входную дверь. Результат испытаний превзошел все мои ожидания.
С треском и гулом, приглушенным раз эдак в сто, что сопровождает молнию, электрический шар на бешеной скорости врезался в толстую дубовую дверь и пробил в ней идеально-ровное отверстие. Края получившегося отверстия были обуглены и еще дымились, когда я подошел поближе. И тут же, посмотрев сквозь дыру, сглотнул от осознания разрушительной силы моей способности. Электрический шар пробил насквозь не только массивную дубовую дверь десятисантиметровой толщины, но и врезался в асфальтное покрытие, проделав в нем небольшую дымящуюся воронку. Но какой глубины получилась воронка, я так и не смог рассмотреть. Для этого надо было выйти наружу. Чего я пока делать не собирался. Кровавый Дождь еще шел. Этого и так было вполне достаточно, для осознания всей разрушительной мощи Контроля энергии.
Когда я рассматривал через дыру образовавшуюся воронку, то мой глаз зацепился за другой объект — лежащее неподвижно на асфальте тело молодого человека лет тридцати. Одет он был в черные брюки и сиреневую рубашку с галстуком. Но не его наряд привлек мое внимание. Я заинтересовался им потому, что мне показалось, будто он шевельнулся. Так жертвы Кровавого Дождя получается, не умерли? Да и не похоже, чтобы он мутировал во что-то другое. А я-то уж было подумал… Кажется, моя предыдущая теория только что накрылась медным тазом. Лежащий на земле человек не только шевелился, но и попытался подняться на ноги. Правда у него это не получалось. Он будто бы был пьяным — пытаясь подняться, постоянно падал и мычал нечто нечленораздельное. При взгляде на него, мне даже как-то сразу вспомнился отец. Тот в пьяном угаре так же себя вел.