Шэнна раскрыла свои ладони на его груди и скользнула ими по его мускулистому животу и вверх к его плечам. Ее пристальный взгляд следил за ним, чтобы увидеть, какой эффект возымели прикосновения к нему. Реакция была мгновенной. Берр закрыл глаза, его лицо выражало очевидное наслаждение, в то же время он немного наклонился вперед, чтобы его тело стало более доступным для ее исследующих рук.
У Берра была горячая, гладкая кожа, нежная на ощупь, пока она не прижалась к нему чуть посильнее, почувствовав твердость мышц кончиками своих пальцев. Рука Шэнны приостановилась в области его сердца, и она на самом деле ощутила, что оно стучало невероятно быстро. Шэнна наблюдала за его лицом и увидела, что рот Берра слегка приоткрылся, ровно настолько, чтобы показались острые зубы, прикусившие его полную нижнюю губу, в которую они впивались. Ее руки скользнули выше, пока не замерли на изгибах широких плеч Берра.
Потрясающие синие глаза, которые теперь выглядели еще более ярко-неоновыми, чем прежде, открылись, и его зрачки немного расширились. Это были самые красивые глаза, в которые она когда-либо смотрела, обворожительные и прикованные прямо к ней. Эти глаза сузились, и мужчина издал тихий звук, от которого его грудь немного завибрировала.
Брови Шэнны поднялись.
— Ты только что мурлыкал?
— Что такое мурлыкать?
Усмехаясь, она улыбнулась ему.
— Тот звук, который ты только что издал.
— Твои руки настолько нежные, как самый мягкий гэлтис, который я когда-либо пробовал на ощупь.
— А что это?
Он призадумался.
— Простыни, пользующиеся очень большим спросом, при покупке они обходятся дорого, но нежно ласкают кожу во время сна.
Это оказалось неплохим сравнением, и женщина предположила, что инопланетянин сравнивал ее с эквивалентом шелка или египетского хлопка. Шэнна рассмеялась над таким сравнением.
— Тебя рассмешило, что я сделал тебе такой комплимент? — нахмурился он, выглядя немного раздраженным. — Я не могу понять человеческих женщин.
— А женщин Зорна ты понимаешь?
Он кивнул.
— Разумеется.
— Эта планета определенно отличается от моего мира, где мужчины и женщины до сих пор принципиально друг друга не понимают.
— Языковые трудности с вашими человеческими диалектами?
— Можно и так сказать, — руки Шэнны снова пришли в движение, проходя вдоль его ключиц, прослеживая ногтями изгибы плеч. — Там, откуда я родом, мужчины и женщины думают одно, а друг другу обычно говорят совсем другое. Они не слишком честные или прямолинейные, поэтому трудно догадаться, насколько другой собеседник искренен.
— Я никогда не буду лгать тебе, всегда буду говорить, о чем думаю. Твой мир кажется обманчивым.