Петербургские тени (Ласкин) - страница 20

На первую страницу
Фомин, сын Фомина другого,
везде прославлен, вознесен,
хотя и вопреки Пруткову
не только куры строил он.

Имелось в виду, что Игорь Иванович превосходно умел не только ухаживать за дамами, но и проектировать здания.


Слева направо: Александр Ласкин, Зоя Борисовна Томашевская, Марина Ласкина. 31 декабря 2005 года


АЛ: Еще это отсылка к эпиграмме любимого Борисом Викторовичем Пруткова:

Раз архитектор с птичницей спознался.
И что ж? – в их детище смешались две натуры:
Сын архитектора – он строить покушался,
Потомок птичницы – он строил только «куры».

ЗТ: На тарелке лежал двухметровый рулон: папа наклеил фотографии женщин всех возрастов, вырезанные из газет и журналов. Была тут даже Мамлакат: Сталина с этого снимка папа отстриг, а ее оставил… Игоря Ивановича давно нет, а эта бумажная лента и сейчас на стене в его кабинете… Как-то мой брат Коля и его жена Катя решили не приезжать на Новый год – Катя училась в ГИТИСе и готовилась к экзамену по философии. Потом они все же не выдержали и явились к самому Новому году. Папе пришлось срочно что-то придумывать. Коля получил коробку сигарет с таким комментарием: «Дым столетий, конечно, не табачный дым». Кате совсем не повезло. К салфетке был приколот стишок:

Мы в философии, увы, ни ме, ни бе
не понимали,
а потому и вещь в себе,
хоть силились, но не видали.
Вот эту вещь тебе дарим,
а потому ее не зрим.

Как понимаете, под салфеткой ничего не было… Участвовали в наших праздниках и литературные гости. Приезжал любимый папин друг Реформатский. Григорий Осипович Винокур. Тут папа просто воспарял. Они писали друг другу целые поэмы. У них между собой это называлось: «остриться».

АЛ: Видите, «остриться»! А ведь такого слова в русском языке нет. Но если иметь в виду упомянутое нами «остранение», то есть.

ЗТ: В стихах папа посмеивался над пристрастием Реформатского к «СПГ», то есть к ста пятидесяти граммам… Хотя пуристом папа не был. Если гости и хорошее настроение, выпить мог… И Лидия Яковлевна Гинзбург любила водочку. И Анна Андреевна до последних лет жизни себе в этом – особенно за обедом – не отказывала. Бывало, и мне с ней приходилось выпивать.

АЛ: Водочку?

ЗТ: Только водочку. Мама еще настаивала ее на можжевельнике или черной рябине… Иногда бывали Заболоцкие. Чаще всего, правда, на Пасху. Помню с Альтманами встречали пятидесятый год. Анна Андреевна календарные праздники избегала. Не любила шумные сборища. Возможно, когда-то это ей нравилось, но я застала ее в трагические годы. Не зря папа назвал ее «королевой, которая тщательно это скрывает».

Конечно, озорства было больше всего, но иногда разговоры велись очень серьезные. Однажды спорили о донжуанском списке Пушкина. Как известно, там все названы своими именами. И вдруг – NN. Кто такая? Папа говорит: «Татьяна Ларина»…

Следующая страница