«Отпусти! Нет!» – кричало мое нутро, но я не мог унизиться до мольбы вслух. Кучер – здоровенный детина – швырнул меня на дорогу. Илайн, глянув на меня напоследок, закрыла дверцу, и карета тронулась.
Я лежал, точно раздавленная жаба, на каменной брусчатке, покрытой слоем песка, и смотрел в серое небо, из которого моросил мелкий дождь. Стоило подняться, и замелькали тени. Там окно закрылось, а тут кто-то юркнул за дверь. Меня выбросили из кареты егерей посреди улицы. Только потому что день, я еще жив. Новости разлетятся быстро. Кого могут отпустить сыщики? Того, кто сдал своих, кто нашел, чем откупиться. Но хуже всего не это, а то, что бежать теперь некуда. Куда бы я ни направился, слухи будут идти следом, и однажды настигнут меня пером под лопатку.
Вилсон не отпустил меня. Он сделал так, что вся Патриа теперь была для меня под запретом.
Всё, что мне оставалось – это выполнить его задание до того, как на меня объявят охоту. Задумываться, куда же пойти в первую очередь, не пришлось. Один человек серьезно задолжал мне спокойной жизни.
Магазинчик Патрика выглядел как обычно. Только на пороге курил самокрутку здоровый квадратный бандит, один из «постояльцев». Он сидел, облокотившись на обтесанную дубинку, и то и дело сплевывал табак себе под ноги. Еще одну голову я заметил в окне на втором этаже. А их ведь там человек пятнадцать, не меньше. Одно слово Патрика, и от меня останется нежная отбивная, хоть на стол подавай.
Но был у дома скупщика один секрет, о котором знали, пожалуй, только мы с ним. Это тайный ход, через который пройдоха мог бы уйти в случае, если дом обложат егеря. Есть у меня такая привычка: рассматривать потайные уголки Асилума, вдруг пригодится. И однажды, встретив погреб подле карьера, что остался от водохранилища, я задумался: кому же оно понадобилось? Грунтовые воды высокие, хранить ничего не выйдет, не ровен час – обвалится. А спустившись, обнаружил там добротную каменную кладку и распорки через каждый фут. Пройдя подземелье до конца, я уже знал, куда выйду. Хоть под землей, хоть на земле я ориентировался в своих городах даже с закрытыми глазами. Сердце кольнуло воспоминание, что после подлого приема Вилсона я могу забыть о всех своих угодьях и начинать с самого нуля в какой-нибудь Мурании или Туальских Княжествах…
На этот раз я проделал тот же путь, что однажды, по подземелью добравшись до решетчатой двери в подвал дома Патрика. Отмычки у меня не было, и пришлось воспользоваться камнем, чтобы банально сбить подвесной замок. Грубо, не спорю, самому неприятно.