Несомненно, именно поэтому умнейшие люди Пекина способны убедить самих себя в том, что визит в Индию премьера Вэнь Цзыбао (Wēn Jiābao) может успокоить многочисленные опасения и тревоги, вызванные новыми китайскими инициативами>15, посредством предложения Индии привлекательных перспектив выгодных коммерческих сделок с Китаем. В этом случае, как часто бывает, схематичное представление выступает в роли всем известного кривого зеркала: так, для многих китайцев китайский бизнес – это действительно бизнес, а индийский бизнес – это сама Индия, поскольку ее внутренние экономические интересы не сильно отражаются на внешней политике, где доминируют интересы профессиональных дипломатов и позиции наиболее идеологических из избранных политиков (если бы это было не так, отношения между США и Индией не были бы такими ограниченными, какими они являются начиная с 1947 года и до последнего времени).
Таким образом, всевозможные соблазнительные сделки, которые лидеры китайского бизнеса и обычные предприниматели предлагают своим индийским коллегам, обычно не имеют никакого значения для тех, кто принимает решения в Индии. Тамошние официальные лица прежде всего уделяют внимание геополитическим, а не экономическим интересам; что касается политиков, то их, разумеется, можно заинтересовать личной выгодой, но никак не экономическими интересами страны в целом. В любом случае, как индийские чиновники, так и политики прекрасно понимают, что они не могут допустить территориальных уступок без того, чтобы немедленно не потерять свою должность, если не нечто большее.
Это, наверное, сложно понять китайским лидерам, которые в последнее время почти добровольно уступали территории или как минимум отказывались от давнишних территориальных притязаний для того, чтобы урегулировать территориальные споры с соседними странами. В ходе двусторонних переговоров, китайская сторона уступила 100 % своих притязаний на территории Афганистана, 76 % – Лаоса, 66 % – Казахстана, 65 % – Монголии, 94 % – Непала, 60 % – Северной Кореи, 96 % – Таджикистана и 50 % – Вьетнама на суше (что сильно контрастирует с неуступчивостью Китая в отношении границы с Вьетнамом по морю). С Советским Союзом, а затем и с Российской Федерацией переговоры также были успешно завершены на основе 50 %-ных уступок каждой стороны>16.
Очевидно, территории, являвшиеся предметом переговоров, прагматически рассматривались китайцами как предмет торга, и так как они были относительно небольшими и не слишком ценными, равно как и их население: небольшое и в основном не китайское, – уступки были сделаны. Одна из целей Китая состояла в расчистке пути для трансграничной торговли, что экономически было не особенно значимо на национальном уровне, но политически важно для отдельных регионов, поскольку способствовало обогащению и стабилизации строптивого некитайского населения пограничных территорий КНР; другая цель состояла в том, чтобы убрать препятствия сотрудничеству в области безопасности в отношении тех же самых народностей, живущих по большей части в сопредельных государствах. Для того чтобы обеспечить сотрудничество пограничных властей по обе стороны границы в деле подавления оппозиционно настроенных инородцев, было необходимо определить и демаркировать эти самые границы в духе взаимного согласия, и китайцы были готовы заплатить эту цену.