— Меня предупредили, что вы привезете письмо. — Милая девушка была вежлива.
— Да, это очень важно для моей территории.
Девушка бегло прочитала запрос.
— Четкой даты вы, наверное, не получите, ну а при более длительном промежутке может быть определен сезон года. Для образца достаточно пятьдесят грамм. У вас какой объем?
— Честно признаться, не знаю. У меня только письмо. Я следствию помогаю. — Вабузов почувствовал себя неловко. Но когда вышел на улицу и понял, что может позвонить Ларисе, его настроение резко улучшилось.
— Говорите. — Он понял, что разбудил ее.
— Лариса Сергеевна, это ваш госдумовский свидетель, Вабузов.
— Станислав Михайлович, у нас ночь, если что, и я только заснула.
— Простите, я совсем забыл про разницу в часовых поясах.
— Что-то важное?
— Да, Лариса, вы мне очень нравитесь.
— Вы мне тоже, депутат Вабузов.
— Вы замужем?
— Нет, я не замужем, но это ничего не значит, ты же понимаешь, — она перешла на «ты», — что это не значит ничего. Мы взрослые люди и знаем ответы на свои вопросы.
— Может, мы дадим друг другу шанс, Лариса?
— Нет, Стас, нет. Я желаю тебе хорошего вечера и себе спокойной ночи.
Ну вот и все. Ты спросил, она ответила — и правильно дала тебе полный отлуп, мягко и ненавязчиво. Но все-таки она сказала, что я ей тоже нравлюсь, значит, есть между нами искра, горячая, и словами о ней не расскажешь. Искра бьется в ее голубых глазах и не дает ему покоя.
Глава 27
Важная Кира и дамские глупости
Угорск, наше время
В городском совете журналист Наталья Петрова была частым гостем — где еще в маленьком городке искать новости, как не в мэрии, совете, милиции, прокуратуре? Вот и обходит провинциальный журналист все эти точки в надежде разжиться информацией. Совет, пожалуй, был самым «плодовитым» на события: комиссии совета, сессии, отчеты и прочие важные мероприятия.
Большинство депутатов к телевидению относились благосклонно. Некоторые из них вообще любили, когда камера выхватывала их заинтересованный взгляд, эмоциональную речь, и тогда уж отжигали по полной, исправно надували щеки и демонстрировали, что за своих избирателей пойдут в огонь и воду. Стоило лишь журналистам удалиться, как затихали, обмякали депутатские тела, сходили на нет, исчезали ораторские способности, и все возвращалось на круги своя, к вялотекущему процессу.
Кира — помощник в городском совете — была из тех женщин, о которых говорят: «маленькая собачка до старости щенок». Возраста у Киры не было, было вечное стремление к красоте и неотразимости. Именем она своим гордилась, имя было древнегреческое, означающее «повелительница, госпожа». Вот так и несла себя Кира по коридорам городской власти — королевной. Наталью Кира привечала, все-таки телевидение. Ей даже льстило, что журналистка заходила консультироваться именно к ней. Можно было лениво процедить друзьям: «Да, забегала ко мне Петрова», чтобы услышать в ответ: «Та самая?» и лениво кивнуть: «Конечно. Приходила советоваться».