Французские геи чрезвычайно активны не только сексуально, но и политически. Бесконечно ведутся кампании за права геев, за разрешение вступать им в гражданские и даже церковные браки. «Гомосексуализм, — объявил Б. Деланоэ, — не является чем-то противоестественным. Это природа делает людей гомосексуальными или гетеросексуальными. Я сам борюсь за равноправие между мужчиной и женщиной, за равноправие конфессий, национальностей и считаю, что гомосексуалисты должны иметь такие же свободы, как и гетеросексуалы». Для француза эта позиция идеальна с точки зрения Декларации прав человека. А раз так, то и мэр их столицы вполне может быть голубым, и гей-парады — это не что иное, как «торжество свободы». Поэтому французы к геям в массе своей терпимы. Считают, что и у голубых есть право жить так, как они хотят, что европейской, гуманистической концепции прав человека ни в коем разе не противоречит. В принципе с этим можно согласиться, в конце концов, кому-какое дело до того, кто с кем и как спит. Но геям, восхищенным собственной голубизной, такого пассивного признания мало. Отсюда и такая навязчивая манера, шум, грохот и показуха гей-парадов, которым свойственна просто-таки «революционная» нетерпимость: «Кто не с нами тот против нас!». Вот здесь у многих французов традиционной ориентации вместе с гей-парадами начались с геями расхождения. Во-первых, агрессивная голубая пропаганда может привести в лоно гомосексуализма и тех неопытных молодых людей, у которых не было к тому природной склонности, но есть податливость на модные веяния. (А голубизна, надо признать, на просвещенном Западе — в большой моде. В мире искусства, у французской богемы это почти норма. Ткни пальцем — попадешь в голубого). Во-вторых, французы не любят, когда им что-то навязывают, а уже тем более в том, что касается секса. Тут я с французами полностью солидарен. Одно дело посмотреть на гей-парад со стороны как на шоу, а другое — в нем участвовать. Каждому свое. Но геев это как раз и не устраивает. В советские времена, когда у нас еще существовала драконовская статья УК, по которой за «мужеложество» карали, геи устраивали шумные кампании солидарности со своими единомышленниками за железным занавесом. В начале 90-х годов в Париже кто-то наладил выпуск газеты «Gay Pravda» и все ждали, как на это среагируют в Москве в редакции «Правды» и в ее парижском корпункте. Конечно, если бы мы подали в суд за незаконное использование нашего брэнда, то мы бы его выиграли, как выигрывали подобные процессы во Франции не раз. Мне несколько номеров этой голубой «правды» прислали по почте, а потом несколько раз звонили узнать, понравилось ли. Я с большевистской прямотой сказал все, что думаю по этому поводу, стараясь, конечно, при этом не нарушать права моих интервьюеров. Судиться мы с ними не стали и правильно сделали, потому что потешалась бы над нами вся Франция. «Gay Pravda» довольно быстро сошла на нет, и о ней благополучно забыли.