Нет, не только. Оказывается, не одна она поднялась в такую рань.
Со стороны пляжа энергично шла немолодая женщина в ярко-малиновой купальной шапочке. Вера узнала одну из двух дам, к которым ей пришлось подсесть вчера за ужином… как же ее звали… из головы вылетело. Приятельница называла ее как-то забавно – Елечка, что ли? Кажется, она Елена… Подсаживаться было неловко, но Вера не могла позволить этому навязчивому типу испортить себе еще и вечер, как он испортил ей все впечатления от долгожданного полета. Только такого поклонника ей не хватало, одна фамилия чего стоит! Дамам она сказала правду – не потому, что была настолько правдива, просто в тот момент не могла придумать ничего более убедительного, чем правда, а дамы показались ей интеллигентными и любезными.
Такими они и оказались. Весьма убедительно сделали вид, что рады Вериному соседству, болтали с ней, как со старой знакомой, рассказали об отеле и о том, что, где и как… точно, одна еще посмеивалась над встающей ни свет ни заря подругой, которая должна, видите ли, совершать свой заплыв в одиночестве.
«Это у нее вместо секса! Любовь с морем! И чтоб никого! И это когда вокруг столько красавцев, мигни только… правильно, Верочка? Ладно, девочки, я вас оставляю, мой красавец меня заждался! Очень удачно, что вы составите Елечке компанию!»
Женщина сняла шапочку, и Вера поняла, что ошиблась. У ее новой знакомой были средней длины, крашенные хной, рыжие волосы, а из-под этой шапочки блеснул коротко стриженый серебряный ежик.
Господи, да что же это такое?! Что со мной творится, в конце-то концов?! Вчера готова была в каждом турке узнавать того… того, кого хотелось узнать, теперь вот приняла совершенно незнакомую женщину за соседку по столу! И в баре вечером – очередная галлюцинация!
Его здесь нет и быть не может, не придумывай ничего, ты и так себе много чего напридумывала – всю жизнь!
Верочка бросила дежурный взгляд в зеркало, схватила приготовленную с вечера шелковую рубашку, которую собиралась накинуть поверх открытого сарафана, чтобы уберечь слишком белую, никогда толком не загорающую, но всегда обгорающую кожу на плечах, и вышла в мраморно-ковровый коридор.
5
Отель еще не проснулся.
Коридор был пуст, нигде не открывались двери, никто не ждал лифта. Впрочем, кто их знает, может, у них тут всегда так. Хотя вчера вечером ей не показалось, что здесь не хватает постояльцев.
В пустом, приятно звякнувшем, возвестив о своем прибытии, лифте, Вера улыбнулась своему отражению и постаралась запомнить это ощущение. Ну и что, что скоро сорок, ну и что, что ты вечно одна, разве это не счастье – снова оказаться в Турции, в шикарном отеле, среди сверкающей чистоты, ковров и зеркал, у моря? И сама ты еще очень ничего, никто не даст и тридцати пяти, и возраста своего ты не чувствуешь, и сейчас окажешься среди всех этих так одуряюще пахнущих цветов, и пойдешь в незнакомый город!