— Он ушел, Эм. Это было хорошее шоу. Думаю, что мне нужно идти, — говорит Джордан со смешком в голосе.
— Да, мне тоже, — соглашается Дженна, торопясь уйти прочь от нас.
— ГРМУ, — бормочет Джордан, а затем дверь закрывается (прим. ГРМУ — гребаный мудак).
Я не отвожу глаз от Гаррета, и он не убирает руки. Его грудь вздымается напротив моей, а мое сердце бешено колотится. Я никогда так себя не вела. Я не могла сделать это с Джорданом. Гаррет был моим единственным вариантом. Оптимальным вариантом для того, чтобы сбежать от бывшего-сталкера.
— Я..
— Нет, — прерывает меня Гаррет.
— Нет?
— Нет.
— Нет, что?
Затем его рот снова обрушивается на мой, и мы начинаем стремительно отходить назад. Я ахаю, когда моя спина ударяется о мягкие подушки моего дивана, а потом издаю стон, когда бедра Гаррета прижимаются к моим. Он дикий. Его рот страстно впивается в мой, пока его мозолистые руки скользят по моему телу. Я не могу дышать. Вес его тела, его губы, целующие меня, заставляют затаить дыхание. И я надеюсь, что никогда не смогу остановить его, никогда не узнаю, как это не чувствовать такого восторга, не видеть его рядом.
Я как дикий зверь, голодавший всю суровую зиму и только что нашедший пищу. Я хочу насладиться каждым кусочком, но я так чертовски взволнован.
Она поцеловала меня. Эмили набросилась на меня и поцеловала. Полсекунды я колебался, а затем сделал лучшее, что мне выпало за всю мою жизнь. Я не готов остановиться. Не знаю, когда буду готов.
Я накрываю ее губы своими. Она отдается мне полностью. Она позволяет мне задавать темп, следуя за моим языком, как в быстром танце. Мои руки скользят по всему её телу, но не успевают ничего прочувствовать. Нужно замедлиться. Наслаждаться.
Я отпускаю её губы, и она делает глубокий вдох, наполняя лёгкие, как утопающая. Я перехожу к её шее, целую её и покусываю, затем нежно расцеловываю боль от укуса. Её маленькие ладони дёргают и запутываются в моих волосах, когда я накрываю ладонью её грудь. Когда я дотрагиваюсь до её твердого соска, то возвращаюсь к реальности и останавливаюсь.
Мои губы замирают, но рука скользит по её рёбрам, когда я пытаюсь заставить свой мозг начать работать.
— Гаррет, — её тихий голос умоляет меня не останавливаться.
— Нет, — фыркаю я и заставляю себя отстраниться от неё, чувствуя своим нутром холод, что проникает в меня, когда я остаюсь без ее тепла.
Её затуманенные страстью глаза начинают проясняться, когда я поднимаюсь на ноги. Эмили садится на диван, ее плечи сжимаются, и я чувствую себя полным ублюдком. Я провожу руками по лицу, пытаясь подобрать нужные слова. Я не умею правильно говорить. Ненавижу слова.