– Спишь, воробушек? – услышала я неприятный голос и тут же открыла глаза.
Передо мной склонился надзиратель по имени Сид. Лоснящееся лицо со слишком сильно выступающими скулами блестело в свете парафиновой свечи, оставленной у двери.
– Не кричи, – опередил он меня, зажав рот рукой. Грязной рукой, воняющей чем-то несвежим и мерзким. Я посмотрела на кровать соседки: Изарель спала мертвым сном с какой-то тряпкой у лица. – Можешь не глазеть на подружку. Не проснется.
– Что?.. Как?.. – у меня не хватало слов. Спросонья моя голова отказывалась соображать. А на губах все еще был вкус пьянящего сновидения. Я неосознанно прикоснулась к ним и покраснела, увидев плотоядный взгляд охранника.
– Ты такая сладкая, детка, – прошептал он, склонившись низко-низко, – что я не смог удержаться.
В нос ударил терпкий запах пота, кислого сыра и соленой рыбы. Я поморщилась.
– Да-да, знаю, – продолжал он. – Я тот еще красавец, но другого мужика тебе здесь не сыскать, кроха. Так что скажи спасибо.
Он резко рванул меня за руки вверх. Я оказалась стоящей на коленях. В следующий миг он уже перевернул меня к стене, зажав рот рукой и прислонив щекой к холодному камню. Я пыталась кричать, но получался лишь сдавленный визг.
«Хотя бы не вижу его мерзкой собачьей шевелюры», – подумала я и неожиданно вздохнула с облегчением, перестав пытаться закричать. От паники не было никакого смысла. Я должна была подумать.
Но ушлый надзиратель понял все по-своему:
– Правильно, киса, будешь кричать, я закрою твой аппетитный рот так же, как рот Изи. Бесчувственные девки мне нравятся меньше, но я потерплю.
Я вздрогнула. Этого мне хотелось меньше всего. Прилив отвращения начал придавать сил.
– Ты собрался изнасиловать заключенную прямо в камере? – глухо спросила я. Не знаю, какого ответа я ждала. Наверно, мне нужно было потянуть время, чтобы что-то придумать.
Хозяйским жестом Сид опустил левую руку на мою грудь, сильно сжав. Я зарычала от боли и гнева, который начал застилать глаза.
– Нравится? – опять все неправильно понял он. – И да, я собираюсь тебя изнасиловать прямо в камере. Только я предпочитаю термин «полюбить». Я собираюсь полюбить тебя прямо здесь, – его рука опустилась, проведя по животу и скользнув ниже. Я стиснула зубы. Вставал один, всего один вопрос: «Что я могу сделать против мужчины, который в два раза меня крупнее?» – Понимаешь, кроха, ты ведь простая воровка, шлюха на один раз. Не вести же тебя теперь к себе домой?
И наглая рука опустилась мне между ног. Как же в этот момент я возблагодарила грязно-зеленую арестантскую робу! Жесткую, неприятную, но такую плотную!