"Поболеть не дают человеку, - молча посочувствовал я. - А тут еще мы..."
- Около двух ночи, - продолжала Елена Борисовна, желая быстрее закончить, по-видимому, тяготивший ее разговор, - я подошла к окну. Во дворе увидела Игоря Михайловича Красильникова.
Я поймал на себе быстрый Костин взгляд, но тогда он мне ни о чем не сказал и я не придал ему значения. Позже Логвинов объяснил, что в первый раз Ямпольская назвала Красильникова только по имени, и это, учитывая небольшую разницу в их возрасте, воспринималось естественно. Сейчас к имени прибавилось отчество. Расхождение, казалось бы, незначительное, но оно обратило на себя внимание инспектора. День спустя я тоже понял значение этой разницы, а пока внимательно слушал продолжавшийся между ними разговор.
- Вы сказали "около двух". А точнее? - спросил Логвинов.
- Не знаю. - Поколебавшись, Елена Борисовна добавила: - На часы не смотрела. Легла в половине третьего, а видела его приблизительно за полчаса до этого.
"Что ж, арифметика простая, но, как показывает практика, вполне надежная".
- Вы посмотрели в окно случайно или что-то привлекло ваше внимание?
- А что могло привлечь мое внимание? - не поняла Ямпольская.
- Ну, шум, какие-нибудь звуки...
- Нет, я подошла к окну случайно.
"Побольше бы таких случайностей", - подумал я.
- Красильников вышел из дома Волонтира - так вы сказали, - напомнил Логвинов.
- Да.
- Вы уверены, что не ошиблись? Может быть, он просто остановился около флигеля? Возвращался домой, приостановился, чтобы прикурить, например, и пошел своей дорогой.
- Он не курит, - сказала Елена Борисовна.
Костя снова послал в мою сторону многозначительный взгляд.
- К тому же я видела, как он захлопнул за собой дверь.
"Захлопнул", - отметил я про себя.
- У него было что-нибудь в руках?
- Нет, кажется, ничего. Я не видела, - уточнила она.
- Он вышел из дома Георгия Васильевича, захлопнул дверь и что же дальше?
- Ничего.
- Сразу пошел к себе?
- Нет, сначала подошел к дому напротив, постоял там, потом ушел домой.
- Квартира Красильникова в вашем подъезде? - поинтересовался я.
- Да, на первом этаже.
Надо сказать, что к тому времени уже было известно, что Волонтир умер не раньше трех часов ночи. В два из его дома вышел Игорь Михайлович Красильников. Это было уже кое-что! На первых порах нам, как говорится, крупно везло...
Минут через десять, оставив Логвинова с Ямпольской, я стоял у двери первой квартиры и жал на кнопку звонка, под которым синими чернилами на белой бумажке была выведена фамилия Красильникова.
Щелкнул замок. Я представился растрепанной темноволосой женщине с заплывшими от сна глазами, и меня впустили в забитую хламом прихожую. Стоило закрыться входной двери, как мы оказались в кромешной тьме. Сначала я наткнулся на подвешенное к стене корыто, потом на ощупь определил стиральную машину и тумбочку с тазом. Когда моя спутница, довольно уверенно передвигавшаяся в темноте, открыла дверь в комнату, я увидел еще и разобранный на зиму детский велосипед, санки и тускло блестевший шифоньер.