- Вы войдите в мое положение. О таком вслух говорить не принято, я как-никак человек семейный, а у нас с Леной... как бы это поточнее выразиться, сердечная склонность была, обоюдное влечение, если хотите. Ну да, куда денешься, в моем положении стесняться не приходится... Ладно, слушайте. Мы с женой вообще-то дружно живем, у нас и дочь большая уже, но нет-нет и поругаемся. Без этого не бывает. Я, конечно, переживал размолвки, мучился. Вот в такой момент и подвернулась она... Лена, значит. Получилось как в стихах: "Она меня за муки полюбила, а я ее - за состраданье к ним". Ну, встречались мы с ней, встречались, а потом поссорились. Она, естественно, ревнует, вот и наговаривает со зла. Вот вам и объяснение.
- Со зла, значит?
- Со зла. В наше время, знаете, и устрица врагов имеет. - Подумав, он предположил: - А может, и показалось ей. Сами посудите, не днем видела ночью, в два часа. Тут не такое причудится. Тем более она женщина с фантазией... - Красильников помолчал, проверяя, достаточно ли мне этих сведений, и решил, что сказал мало. - Это длинная история, гражданин следователь. Год назад, в августе, кажется, предложил я ей прогуляться вместе. Чисто случайно получилось: встретились утром по дороге на работу. С этого и пошло. Она женщина одинокая, эффектная, хотя и не первой молодости, - ну я и соблазнился...
Он улыбнулся, и я без особого труда представил, какой обаятельной была его улыбка тем августовским утром.
Внешность у Красильникова, надо отметить, ничем не примечательная, но черты лица довольно приятные, правильные - этого не отнять. Густые волнистые волосы, серые, с синевой, глаза. Даже лишние килограммов шесть-семь веса не очень портили его фигуру - распределялись равномерно, придавая движениям плавность, солидность и уверенность. И только подбородок несколько портил общее впечатление - он был как бы срезан вровень с нижней губой и едва заметно скошен. Думаю, Красильников избегал показывать себя в профиль. Женщинам он, должно быть, нравился: рост чуть выше среднего, модная стрижка, живой взгляд, четко очерченные розовые губы, прямой, хорошей формы нос и вдобавок к этому сдержанность, умение держать себя с достоинством. Правда, подлинную цену этим последним его качествам я узнал два дня спустя, на очной ставке с Ямпольской.
Вызывать Елену Борисовну для встречи с Красильниковым, честно говоря, не хотелось. То, как и в каких выражениях он говорил о своей бывшей возлюбленной, если, конечно, она и вправду ею была, не оставляло сомнений, что очная ставка будет для Ямпольской серьезным испытанием. Кроме того, я понимал, что любое, даже вынужденное вмешательство в их сугубо личные отношения причинит ей боль. Мне было жаль Елену Борисовну. Прежде чем выписать повестку, я не раз взвесил все "за" и "против" и, только убедившись, что иначе показания Красильникова проверить невозможно, вызвал ее в прокуратуру.