Но вот и стартовая черта. Каждый встает где хочет. И чародейские големы уже выстроились неровной толпой, заняв первые позиции. Увы, хоть дорога и широкая, но участников много – все в один ряд не вмещались. Пришлось Толлеусу занимать место сзади.
Правила были несколько иные, нежели в «Длинной миле». Побеждает не тот, кто завершит круг первым, а тот, кто наберет достаточно баллов. Первоочередность на финише лишь давала дополнительные очки. Баллы назначались за преодоление каждого препятствия. Если человек или голем сходили с дороги, накопленная сумма уменьшалась.
Рядом с големной тропой шла другая, поуже. Она предназначалась для судей и зрителей. Однако на начальном этапе чародеи также выстроились на ней, чтобы големы в толчее никого не задавили. А далее предстояло преодолевать невзгоды пути вместе со своими творениями. Даже те чародеи, которые умели управлять големами дистанционно, не могли избежать забега – слишком протяженный путь для управления с места.
Были и другие ограничения. Одно Толлеуса ни в малейшей степени не касалось: рассыпавшегося голема при потере контроля собирать заново не разрешалось. Другое правило гласило, что ни в коем случае нельзя помогать голему чародейством или Искусством.
Когда старик аккуратно сгружал Паука с телеги, один из судей подошел и, ухмыляясь, попросил не пользоваться посохом. «Эх, зря я показал прыть своего шестинога!» – мелькнуло в голове раскаяние. Однако так просто отказываться от участия в Турнире Толлеус не собирался. Уперев руку в бок и сунув посох прямо под нос судье, он справедливо возмутился, что ему этот инструмент требуется для управления големом и что даже на границе его не заблокировали исключительно из-за участия в Турнире. Судья помялся, повертел приглашение с таможенными метками в руках. К такому повороту он был явно не готов. В конце концов, пообещав присматривать за искусником, оробосец отошел.
Толлеус чувствовал себя неважно – сказывались недавнее чародейское «лечение» и бессонные ночи. Подготовился к Турниру он плохо: даже трассу не посмотрел. Паук не обкатан (и зачем он, тупица, взялся за изменение конструкции в последний день?). Даже неизвестно, сколько баллов за какое препятствие дают. Придется штурмовать их все.
– Э-э-эх!.. – Старик плюнул на дорожку, махнув рукой. – Да что теперь…
Чародеи разглядывали Толлеуса с нескрываемым интересом. Толстый старик с посохом, со своим големом-пауком – на фоне стройных молодых парней и их человекообразных творений он смотрелся как не на своем месте. Вокруг искусника образовалось пустое пространство – големщики держали его в своеобразной изоляции. Досталось и Пауку. До Толлеуса долетали издевательские эпитеты от местных острословов. Один молодой чародей и вовсе не стал сдерживать эмоций: его слова, адресованные приятелю, долетели до Толлеуса.