Вначале мы проиграли «Нумансии», сыграли вничью с «Расингом», стартовать никак не получалось, я чувствовал, что на меня устремлены все взоры, я чувствовал себя одиноким, а тут вдруг приходит Андрес и советует мне не волноваться, – продолжает Гвардиола. – Трудно себе представить нечто подобное, потому что такие вещи происходят очень редко, а кроме того, речь идет об Иньесте, человеке, которому непросто бывает выражать свои эмоции. И после того как он ушел, я спросил себя: как могут люди говорить, что тренеры должны быть хладнокровны в принятии своих решений? Обезличенными? Это же чепуха! Как я могу быть холодным и отрешенным с Андресом? Извините, это выше моих сил. 86 % людей не верило в мои перспективы [согласно онлайн-опросу]. Многие хотели и ждали прихода Моуриньо. Мы не побеждали, никак не могли начать нормально играть. А потом приходит Андрес и говорит мне такое?! И как я должен быть хладнокровным после этого? Это нереально. Выкиньте это из головы! Тут было что-то глубинное. Это не было холодным расчетом и не должно было им быть. Нет никаких сомнений: Андрес будет играть у меня, всегда. Потому что он лучший. И потому что такие вещи не забываются. Почему он пришел в мой офис? Я не знаю».
ВОТ ТАКОЙ ОН, АНДРЕС. ГОВОРИТ МАЛО, ТОЛЬКО КОГДА СИТУАЦИЯ ТОГО ТРЕБУЕТ.
Лоренсо Буэнавентура – член тренерского штаба Гвардиолы, ответственный за физподготовку. Он следовал за Пепом из «Барселоны» в «Баварию», а оттуда перешел вместе с ним на работу в «Манчестер Сити». Теперь он делится с нами своими воспоминаниями и предлагает свою версию ответа на этот вопрос.
«Почему он пришел? Полагаю, он руководствовался своими чувствами в этот момент; вероятно он так поступил, потому что считал это важным для себя, – говорит он. – Андрес никогда ничего не будет делать, если по-настоящему не верит в истинность этого; он поступил так, потому что ему показалось правильным это сделать. Он искренен, всегда».
Гвардиола признается: «Быть может, он заговорил со мной потому, что видел, что мы следуем методу, что все хорошо тренируются, а еще потому, что мы объясняли игрокам, почему поступали так, как поступали, а самое главное, потому что такой футбол был ему привычен, он рос и формировался на таком футболе с тех пор, как был еще вот таким».
«Были и другие футболисты, посылавшие нам такие маленькие послания, – настаивает Буэнавентура. – Это правда, – соглашается Гвардиола. – Но месседж Андреса был сильным и впечатляющим. Как я могу забыть об этом? Я до сих пор вижу перед глазами, как он стоит у двери и смотрит на меня.