Все эти эксперименты проводились, собственно, для того, чтобы посмотреть, как крысы, которых кормят ГМ-соей, будут размножаться. Результаты получились, с точки зрения Ермаковой, потрясающие: в контрольной группе погибли 6 крысят из 74 рожденных (8,1%), а в группе, получавшей ГМ-сою, — 33 крысенка из 64 рожденных (51,6%). Экспертов, однако, заинтересовала не столько эта внушительная разница, сколько смертность в контрольной группе. Ермакова использовала крыс линии Wistar, это самые-самые стандартные лабораторные крысы, их разводят везде, они изучены вдоль и поперек. Нормальным уровнем выживаемости для крысят этой линии считается 99% — и совершенно непонятно, что именно с ними надо было делать, чтобы получить такую гигантскую смертность. Впрочем, и половина погибших крысят в экспериментальной группе экспертов тоже удивила — в том смысле, что такой масштаб трагедии было невозможно не заметить в предыдущих испытаниях генномодифицированной сои.
Этот краткий пересказ общения Ирины Ермаковой с научным сообществом, по-моему, прекрасно демонстрирует: ее исследования не публикуют не потому, что злые люди душат правду, а потому, что публикация в рецензируемом журнале должна отвечать минимальным стандартам качества — как минимум необходимо, чтобы она позволяла понять, что же конкретно делали экспериментаторы, кого кормили и чем. По текстам Ермаковой этого понять не получается, что, впрочем, не мешает ей давать сотни интервью о том, что, в соответствии с ее революционными исследованиями на нескольких крысах, ГМО чудовищно опасны.
Нельзя сказать, что научные журналы никогда не публикуют некачественные исследования. В 2012 году у противников ГМО появился новый прекрасный аргумент: статья Жиля-Эрика Сералини и его соавторов в журнале Food and Chemical Toxicology [28] (сегодня, впрочем, уже украшенная там ярко-красной надписью RETRACTED). Это очень интересный текст о том, как небольшие статистические манипуляции с привлечением множественных сравнений позволяют получить вообще любые нужные результаты.
Сералини взял для своего исследования 200 крыс — звучит намного приличнее, чем у Ермаковой, правда? Но он разбил их на 20 групп по 10 животных. Две контрольные группы — 10 самцов и 10 самок — получали немодифицированную кукурузу. Еще шесть групп ели генетически модифицированную кукурузу — она составляла 11, 22 или 33% от рациона животных. Еще шесть групп ели ГМ-кукурузу, которую к тому же в ходе выращивания поливали глифосатом — это такой гербицид, хорошо известный под коммерческим названием «Раундап». И еще шесть групп ели обычную пищу, но получали воду с добавлением глифосата в разных дозах. Через два года наблюдений Сералини усыпил всех, кто еще не умер от старости (крысы примерно столько и живут). У каждого мертвого животного он смотрел анатомические изменения в мозге, кишечнике, сердце, почках, печени, легких, селезенке, гонадах и еще в 27 органах. В главе «Результаты» он сообщает, что в некоторых группах, получающих ГМ-кукурузу, к концу эксперимента умерли 70% самцов и 50% самок. Что в экспериментальных группах у самцов было в два раза больше опухолей кожи, чем в контрольной группе, где такая опухоль была одна. Что от опухолей молочной железы страдало больше самок в экспериментальных группах, чем в контрольных (где с этими опухолями столкнулись только 50%).