Брр, самое главное воспоминание от этого города — толпы репортеров. Долго мы от них отбивались, тяжелым черным лимузинам с маленькими красными знаменами даже пришлось расталкивать эту толпу. Но рано или поздно все кончается.
— Гхм–гхм, — демонстративно прокашлялся товарищ Брежнев. Последние делегаты занимали свои места, большой зал был почти полон. Сотни микрофонов, кинокамер и телепушек нацелились на знаменитую трибуну. Кто только там не выступал, помнит дерево и ботинок Хрущева.
— Здравствуйте, товарищи… — привычно начал наш вождь. Переводчики судорожно пытались донести до своих хозяев мысль — их только что обозвали 'товарищами'.
— Граждане человечества, — обвел зал суровым взглядом из под насупленных бровей наш дорогой Леонид Ильич.
— Ситизенс оф хюманкайнд, — еще более ошарашено заявили переводчики…
Я речь не слушал, гораздо интересней было наблюдать за народом. Уже после первых слов посторонние разговоры стихли, выражение лиц изменилось на более внимательное. Какого–то задремавшего негра в африканском секторе пихнули товарищи.
На большом экране начал проецироваться фильм. Показали наш ночной подъем — действительно очень красиво. Потом кадры с лунной орбиты, Юрку с флагом в гордой позе… И тут Ильич бахнул главное! Огромный зал наполнился шумом, беготней репортеров. Некоторые особо шустрые метнулись на выход — хоть на минутку, но опередить конкурентов. Привычный ко всему подобному Леонид Ильич спокойно продолжал речь, лишь изредка заглядывая в шпаргалку. На экране же, появилась другая картинка, украшенная навигационными маркерами и кучей служебных цифр по бокам. По серой равнине тянулась двойная цепочка следов, и брели к близкому холмистому горизонту фигуры в скафандрах, вид дрогнул и плавно начал колыхаться. И, в такт продолжающейся информации ролик с 'Лунохода' показывал историю Открытия. Да, я аж себя кинозвездой почувствовал — столько народу внимательно, затаив дыхание, смотрели — как мы ворошили находку. Под конец речи на экране застыл крупным планом финальный кадр — табличка, исписанная кракозябрами.
Зал шумел как трибуны стадиона, все бурно обсуждали услышанное. Где–то разрывались телетайпы, выдирали друг у друга трубки телефонов журналюги, кипели редакции газет — готовя новые передовицы. Сотрудники посольства раздали представителям всех членов Совета Безопастности толстенькие папки. Там, кроме предложения немедленного созыва, была не вошедшая в речь информация — о характере повреждений находки, подкрепленная отчетом научной комиссии. Такую бомбу мы таки решили не доводить до всего мира, пока. Пускай эту переварят…