– Доброго утра, Маред, – сказал он, не оборачиваясь. – Как спалось?
И лишь убедившись, что голос звучит абсолютно ровно, повернулся. Маред лежала в постели, все так же глядя на дымящийся кофейник – спокойно, даже безразлично. Слишком безразлично… Не поправила одеяло, не покраснела, даже не разозлилась – совершенно пустой взгляд. Ах, боуги побери… Неужели вчерашнее оказалось непосильным – и девочка сломалась?
Держа на лице выражение вежливого равнодушия, Алекс вернулся в кресло, закинул ногу на ногу, поднес чашку к губам и отпил.
– В утренних газетах пишут о новом законопроекте Палаты Лэрдов: предлагают выпустить в продажу акции астероновых накопителей. Что-нибудь слышали об этом, тье Уинни?
Отведя взгляд, Маред молча мотнула головой. Продолжая говорить, Алекс наклонил над пустой чашкой кофейник – темная жидкость полилась в бело-золотой фарфор.
– В целом, идея интересная, но я предвижу ожесточенные дебаты. С одной стороны, инвестиции позволят строить дополнительные накопители. Эта добавочная энергия пойдет на нужды производства и в будущем увеличит стоимость каждой акции за счет полученной прибыли. С другой стороны – новые акции временно обесценивают контрольный пакет, имеющийся у крупных акционеров…
Почти до краев… Поставив кофейник, Алекс взял чашку за тонкую ручку, встал и, обходя столик, расчетливо зацепил локтем кофейник. Плеснуло щедро, заливая кружевную салфетку на подносе и постель. Дернувшись, Маред попыталась перехватить кофейник, но только облилась сильнее, зашипев сквозь зубы.
– Темные силы! – подхватил кофейник с мокрой постели Алекс. – Простите… Обожглись?
– Н-нет, совсем чуть-чуть…
Голос неуверенный, хриплый. Это ничего, сущие пустяки. Главное, говори, девочка. И не думай. Думать тебе сейчас решительно не полезно. Лучше бы, конечно, расплакалась. Я бы тебя обнял, рыдающую, утешил… Такое ненормальное спокойствие куда хуже. Что же ты подставляешь руки под горячее, когда людям свойственно их отдергивать?
– Все равно, прошу прощения, – покаянно вздохнул Алекс. – Зато ваш кофе уцелел…
Действительно, почему бы ему не уцелеть в отведенной в сторону руке? И расчет оказался верным. Девочка, стесняясь чужой неловкости больше, чем своей собственной, послушно взяла кофе, чтоб еще больше не смущать сконфуженного, как ей показалось, Алекса. Отпила, покосилась в сторону канапе и подрумяненных круассанов. Голодная же вчера уснула!
Алекс опять ругнулся, про себя, но на этот раз искренне. Подвинул ближе крошечные бутербродики и взял сам, чтоб эта глупышка не вздумала стесняться.