— Ну и стерва же ты! — говорит он. Двери лифта открываются, и Максим выходит, оставляя меня с широко открытыми от удивления глазами.
— Что прости? — выхожу следом, Максим уже открыл дверь и теперь, пройдя в центр мастерской, стягивает с себя свитер, оставаясь в одной светлой рубашке. Я видела его обнаженным, видела, как он стягивает с себя штаны, и видела его в джинсах на одно голое тело. Но этот жест, такой простой в своей обыденности, кажется невероятно сексуальным.
— Ты такая стерва, Оксана, — повторяет он, — чего ты добиваешься? Объясни мне, хочешь, чтобы за тобой бегали? Это не по адресу, я никогда ни за кем не бегал, и бегать не собираюсь.
— Мне не нужно, чтобы за мной бегали, — воинственно отвечаю я.
— Почему ты не брала трубку? — Максим смотрит на меня тяжелым взглядом, скрестив руки на груди.
— Я… я не знаю, — тихо говорю я, еще один не самый лучший ответ.
— А я думаю, что ты хотела заставить меня нервничать, — он медленно приближается, а я не двигаюсь с места, заворожённая его хищной грацией. — Хотела набить себе цену? Хотела, чтобы я желал тебя сильнее?
Я ужасно зла на него. Да он понятия не имеет, о чем говорит. Все, что я сейчас хочу — это врезать по его наглой физиономии. Моя рука поднимается вверх, как только он приближается еще ближе, но он перехватывает мою руку и заводит ее мне за спину, прижимая меня к себе. Из меня вырывается короткий стон, когда я чувствую прикосновение его тела к своему.
— Маленькая стерва, — шепчет он мне, и его губы обрушиваются на мои. Жестко и властно, подчиняя его воле. Я сама не осознаю, когда начинаю отвечать ему, не просто отвечать, а требовать большего. Он уже не удерживает мою руку, он сильнее прижимает меня, лаская каждый изгиб моего тела. А я в ответ отдаюсь этим грубым ласкам, запускаю руку в его волосы, сильнее притягивая к себе. Поцелуй такой грубый, что я чувствую привкус крови на губах. Наши языки переплетаются, жаждут полного соединения, снова и снова заставляя впиваться друг в друга. Он подхватывает меня, и я уже вишу на нем, обхватив его бедра ногами. Он опускается со мной на пол, вдавливается в меня своим телом. А я приподнимаю бедра, отчаянно желая почувствовать его внутри. Молния на моих джинсах расстегивается, и его рука проникает под них. Лаская и надавливая на чувствительную плоть, заставляя извиваться меня всем телом. Другой рукой Максим пытается стянуть с меня куртку вместе с кофтой, и я, как могу, помогаю ему, но руки почти не слушаются меня, пытаясь как можно сильнее прижать его к себе. Когда одежда почти вся сброшена, мы оказываемся на холодном полу, я сильнее раздвигаю ноги, обхватываю ими бедра Максима, притягивая к себе.