Глава 10
Большой монолитный памятник стоит прямо по середине широкой площади и представляет собой стену из фигур павших бойцов Великой Отечественной войны. Здесь всегда очень красиво. Особенно весной, когда все начинает кругом цвести, а запах воды овевает прохладой, заставляя отвлечься от палящего солнца. Я сразу замечаю машину Максима и паркуюсь рядом с ней. Увидев меня, он выходит из машины. На нем, так же как и на мне, светлые джинсы и белая футболка. Темные очки закрывают его глаза, и мне хочется снять их. На таком ярком солнце его глаза должны быть еще более пронзительными, чем обычно. Я иду к нему не в состоянии скрыть, как рада его видеть. А когда губы Макса, так же как и мои, растягиваются в его обычной ухмылке, мое сердце начинает стучать сильнее. Он преодолевает короткое расстояние между нами и притягивает меня к себе, прижимая к своему крепкому телу. И я решаюсь поднять его очки наверх. Вижу его глаза, в которых мелькают смешинки. Одной рукой он берет меня за подбородок, приподнимая его вверх, а другой притягивает мою голову к себе и накрывает мой рот своими губами. Властно и сладко. Я едва удерживаю себя, чтобы не застонать от удовольствия, и с наслаждением отдаюсь этому поцелую. И когда он его прерывает, я уже почти задыхаюсь от нехватки воздуха.
— Готова?
— К чему? — глотая воздух, спрашиваю его.
Максим тихонько посмеивается, видя мое замешательство после его поцелуя, от которого все мысли в моей голове разлетелись прочь.
— Сейчас все увидишь. Пойдем, — он берет меня за руку, и в том месте, где мы соприкасаемся пальцами, кожу начинает покалывать электрическими разрядами. Мы идем в сторону леса, который скрывает за собой набережную. Я мысленно пытаюсь представить себе, как мы смотримся вместе со стороны, с любопытством бросая на него взгляды. Но, стоп, Оксана! Это глупо, ты начинаешь забываться. Вы не пара, по крайней мере не в том смысле, который обычно принят в нормальном обществе, и об этом лучше не забывать.
— Как сегодня твои успехи в учебе? — спрашивает Макс, прерывая мои раздумья.
— Нормально, — на самом деле большую часть дня я была рассеянной, вспоминая слова Максима о том, что он чуть не потерял голос из — за какой то простуды, и, конечно, еще те слова, которые он мне говорил в студии. Мы движемся вдоль леса, и я вдыхаю полной грудью чистый воздух, так легко наполняющий легкие. Я раньше так любила это место, но сейчас приезжаю сюда очень редко.
— Так ты хотел показать мне набережную? Спасибо, конечно, но я ее видела, и не раз, — говорю я.
— Нет, не набережную, — отвечает Максим. — Я покажу тебе одно место, где люди находят приют и спокойствие. Тебе должно понравиться. Я ничего не понимаю, но дальше не расспрашиваю, все равно скоро все сама увижу. И мы снова идем в тишине, которая, как ни странно, совсем не тяготит нас. Когда мы доходим до широких ступеней, поднимающихся вглубь леса, и начинаем подниматься по ним, мне становится еще интересней. Я так часто проходила здесь мимо, но никогда не поднималась наверх. Мы медленно шагаем по ступеням, продолжая держаться за руки.