— А вообще, — задумчиво говорит подруга, — по-моему он любит тебя. Ромка тот еще дурак, но любит.
Через три дня беспросветного лежания на кровати, и употребления огромного количества лекарств и горячих чаев, я наконец-таки встаю на ноги и начинаю чувствовать себя человеком. Воскресным вечером, привожу себя в порядок перед учебной неделей и в нетерпении жду завтрашнего дня, означающего конец домашнего заключения. Как для человека коммуникабельного, для меня даже три дня одиночества — серьезный срок. Без телефона (спасибо Ирке), без друзей. Один телек и я.
В понедельник, в институте все на удивление спокойно. Ирка, ходит с убитым и притихшим видом. На что у меня возникают подозрения о том, что Рома таки успел подпортить ей жизнь. В столовой на обеде она и вовсе не появляется. А я совершаю поистине революционный поступок. У всех на виду усаживаюсь за столик к Джеку и тащу друзей за собой. Джек, делает вид, что не видит нас, поедая свой кусок пиццы. Сашке же кусок в горло не лезет, но она героически терпит присутствие Джека, ибо дала мне слово. Кирюха, ведет себя так, как будто ничего странного в данный момент не происходит. Уже в коридоре, перед аудиторией следующей лекции Сашка обиженно спрашивает.
— И для чего тебе понадобилось тащить нас за столик этого извращенца? — упрямица смотрит на меня раздраженным взглядом, давая понять, что от объяснений мне не уйти.
— Он не извращенец, он нормальный пацан, просто в вечной депрессухе, — объясняю ей, словно ребенку.
— Да пофиг. Он всегда такой, значит его все устраивает, чего лезть к человеку? — возмущается подруга, заходя в аудиторию.
— Он классный парень, вот увидите, просто с ним нужно немножко терпения.
— Кирилл, ну скажи ты ей! — н сдается Саша, поворачиваясь к идущему позади нас другу.
— Да чего ты взъерепенилась? Нормальный он тип, да и вообще не все ли равно за каким столом сидеть? — Кирилл, как всегда, миротворец номер один.
Не успеваю я дойти до нашего ряда, как слышу голос преподавателя:
— Бареева! Тебя в деканат вызывают, — обращается ко мне мужчина с таким недовольным видом, будто бы не меня, а его вызывают.
— Сейчас?
— Да, Бареева, сейчас, — не без сарказма, поясняет преподаватель.
Ну вот, кажется моя расплата пришла. Что ж такое Рома с Иркой сделал, если декан к себе вызывает? Иду, а у самой ноги трясутся. Знала же, что разборки с Иркой боком мне выйдут, — костерю себя, на чем свет стоит. Конечно, папочка не оставит доченьку в беде. Сейчас меня точно выпрут из института и все, гудбай Америка. Подхожу к кабинету, несколько раз стучусь и приоткрываю дверь.