Эти слова смутили бедного ученика ещё больше. Некоторое время он размышлял над ними, но ничего так и прояснилось. И, набравшись храбрости, он вновь обратился к Мастеру:
– Скажите, что это были за уроки?
Дого ответил:
– Когда ты приносишь мне чашку чая, я принимаю её; когда ты приносишь мне еду, я принимаю её; когда ты кланяешься мне, я киваю в ответ. Как ещё ты хочешь обучиться медитации?
Сошин опустил голову и вновь углубился в раздумья о загадочных словах Мастера.
Но Дого прервал его:
– Если ты хочешь увидеть, смотри прямо сейчас. Потому что когда ты начинаешь раздумывать, ты полностью упускаешь.
Обучаясь у Хякудзё, Исан исполнял обязанности Гэндзо (монаха, занимающегося приготовлением пищи; одна из шести основных должностей при монастыре). Хякудзё пожелал избрать мастера для горы Дайи. Он позвал главного монаха и всех остальных и сказал им, что мастером может стать только очень одарённый человек. Тогда он взял кувшин для воды, поставил его на пол и спросил:
– Не называя это кувшином, скажите, что это такое.
– Это нельзя назвать пнём, – сказал главный монах.
Хякудзё спросил у Исана, что он думает по этому поводу. Исан пнул кувшин ногой.
– Главный монах проиграл! – воскликнул Хякудзё, смеясь.
Исану было велено занять должность мастера в храме.
Когда кто-то сказал, что обложки из тонкого шёлка неудобны тем, что быстро портятся, Тонъа заметил в ответ:
– Тонкий шёлк становится особенно привлекательным после того, как края его растреплются, а свиток, украшенный перламутром, – когда ракушки осыплются.
С тех пор я стал считать его человеком очень тонкого вкуса.
В ответ на слова о том, что-де неприятно смотреть на многотомное произведение, если оно не подобрано в одинаковых переплётах, Кою-Содзу сказал:
– Стремление всенепременно подбирать предметы воедино есть занятие невежд. Гораздо лучше, если они разрозненны.
Эта мысль кажется мне великолепной. Вообще, что ни возьми, собирать части в единое целое нехорошо. Интересно, когда что-либо незаконченное так и оставлено, – это вызывает ощущение, будто жизнь течёт долго и спокойно.
Один человек сказал как-то:
– Даже при строительстве императорского дворца одно место специально оставляли недостроенным. Во внутренних и внешних сочинениях, написанных древними мудрецами, тоже очень много недостающих глав и разделов.
Однажды вечером, когда Ситиро Кодзюн читал сутры, вошёл вор с острым мечом и стал требовать или деньги, или жизнь. Ситиро сказал ему:
– Не мешай мне, можешь взять немного денег в этом ящике.