— Они очень расстроены, — едва не хихикая, проговорил гений.
А это странно. Когда сверхъестественный мир расстроен, Рокет тоже расстроен.
— Да-да, понимаю. Я нарушила правила.
— Не правила, — внезапно посерьезнев, покачал он головой, — а правило.
Вот же невидаль! Я постоянно нарушаю чьи-то неземные правила. Пусть поцелуют меня в зад. Хоть все сразу и каждый по отдельности. Я и так делаю все возможное с тем, что есть. Если эти неземные ребята хотели, чтобы я справлялась лучше, надо было сразу осчастливить меня «Справочником по ангелосмертству для девушек». А вместо этого в моем распоряжении только карта Гарри Поттера, которая готова мне хоть что-то показать, только если я торжественно поклянусь, что замышляю только шалость. Врать ей, между прочим, нельзя, поэтому замышлять какие-то шалости приходится постоянно. А это очень изматывает.
— Ну и фиг с ним, — сказала я, не обращая внимания на то, как у ошарашенного Рокета отвисла челюсть. — Если я покажу тебе божественное стекло, то есть врата, ты расскажешь мне, что значат эти имена?
Рокет недоуменно сдвинул брови.
— Вы знаете, что они значат. Это имена тех духов, что ушли.
— Ага. Это ты мне уже говорил. Но что еще они значат? И неужели они как-то связаны с моей дочерью?
У Рокета опять отвисла челюсть.
— Это еще одно правило, которое вы нарушили, мисс Шарлотта. Вас привяжут к койке.
Я и забыла, что секс с Рейесом и последовавшая за этим беременность вызвали капитальный переполох этажом выше. И по этому поводу они тоже могут поцеловать меня в зад. И даже зацеловать с ног до головы.
— Единственный, кто может привязать меня к койке, — это Рейес.
При упоминании имени Рейеса Рокет от меня отвернулся.
— Вы должны держаться от него подальше.
— Мы с ним женаты, милый. Так что вряд ли что-нибудь получится.
— Солнце и луна не могут быть женаты. Это абсурд. Небеса падут. — Рокет повернулся и уставился на меня умоляющим взглядом. — Все рухнет, мисс Шарлотта.
Я коснулась бледной серой щеки.
— Ничего не рухнет, милый. Разве что вот это здание, если ты не прекратишь царапать стены.
Рокет осмотрелся по сторонам.
— Я должен записывать имена, иначе они сожгут мне мозг. Я должен вытаскивать их из головы, когда приходит время.
— То есть ты должен записывать имена, когда кто-то умирает?
Разглядывая свои произведения искусства, Рокет кивнул.
— Но почему именно эти имена? Что они значат?
— Они ждут в приемной, и их имена нужно записать до того, как их вызовут. Иначе доктор никогда их не увидит.
— А откуда ты знаешь, кто есть кто? Ты можешь их прочитать?
Раньше Рокет приводил меня к конкретным именам, а значит, наверняка может их прочесть.