Я понимала, что мне пора уходить, но была еще одна вещь, которая никак не хотела вписываться в общую картину.
Когда мистеру Адамсу наконец удалось взять себя в руки, я спросила:
— Мистер Адамс, я сейчас задам ужасно грубый вопрос, но почему, имея столько денег, вы живете в крошечном домишке в центре для престарелых? Не очень-то верится в рассказы об ухаживании за землей. Вы могли бы нанять хоть сотню садовников.
— Года два назад, сразу после того, как Эмми нашла работу в больнице, я решил, что не хочу больше тратить ни копейки ни на себя, ни на свои дурацкие привычки. Я вышел на пенсию и ликвидировал всю свою собственность. Собрал каждый пенни и основал для Эмми трастовый фонд. После моей смерти она бы получила миллионы. Я хотел, чтобы все оказалось в ее руках. — Голос мистера Адамса снова сорвался, но через несколько секунд ему удалось продолжить: — Никогда не думал, что мне суждено ее пережить. Разве это справедливо?
Ни капельки.
Проводив мистера Адамса в столовую на ужин, я поблагодарила его и поехала домой. Было уже поздно, а вкусные запахи из столовой, похоже, помогли моему аппетиту найти обратную дорогу после длительного отпуска. По-моему, он ездил в Шотландию, не меньше.
Мистер Адамс оказался замечательным человеком. Я пообещала себе обязательно к нему заглядывать каждый раз, когда буду навещать миссис Аллен.
Если одна дверь закрывается, а другая открывается,
то скорее всего у вас в доме призраки.
Наклейка на бампер
Заходя в квартиру, я уже прекрасно знала, что мистер Рейес Фэрроу дома. Почувствовала его еще на лестнице, хотя теперь у нас есть лифт.
Я положила сумку и пошла на поиски мужа.
— По-моему, нам нужно поговорить о том, что происходит.
Он сидел за столом и почти (почти!) поднял голову.
— А что происходит?
— Ничего. В том-то и проблема.
К игнорированию я не привыкла. Точнее привыкла, но не со стороны Рейеса. И все же именно этим он и занимался на протяжении уже нескольких дней. Даже мысли об этом поедали меня живьем, как поедают друг друга люди, которые принимают наркотик, известный в народе под названием «соль для ванн»[8]. Странный у него побочный эффект, но и мерзкий одновременно.
— Ты с кем-то встречаешься?
Мне удалось шокировать Рейеса, что я поняла по выражению его лица, поскольку улавливать его эмоции по отдельности напрочь разучилась. Наверное, это меня беспокоило больше, чем я думала. В смысле то, что теперь я не могу точно его «читать», как раньше. Складывалось впечатление, будто на мои сенсоры действует какое-то дурацкое электрическое поле и портит результаты считывания.