И он бросил пистолеты на пол и толкнул ногой – один в сторону Павла, другой – к Софье.
Павел тут же схватил свой пистолет и нацелил на сестру.
– Пока один-ноль, – прокомментировал Феликс. – Готов поставить на малыша Павлика.
– Не надо, Паша! Я очень тебя прошу – положи пистолет!
– Неужели уговорит? – вопросительно поднял палец Феликс. – А она умеет.
Павел прицелился сестре в голову. Тогда она тоже подняла пистолет, неумело поставила палец на спусковой крючок и направила в сторону Павла. Ей казалось, что так надежнее.
– Заткнись! – рявкнула Софья. – Мы не должны стрелять друг в друга! Я твоя сестра, и я тебя люблю!
– Любит так сильно, что готова отобрать у тебя все. Вспомни о наследстве! – подсказал Феликс и вдруг проникновенно добавил: – Оранжевый грузовичок, Паша. Твой оранжевый грузовичок…
И тогда Павел выстрелил. Точнее, стал нажимать раз за разом на спусковой крючок, и Софья, обезумев от страха, тоже нажала пару раз. Но выстрелов не последовало, раздавались лишь сухие щелчки – оба пистолета оказались незаряженными.
Софья почти сразу отбросила пистолет, а Павел еще долго лихорадочно щелкал, надеясь, что оружие все же выстрелит.
– Браво! – зааплодировал Феликс. – Кто там говорил про семейные узы, про братскую любовь? Ой, какая прелесть!
И в этот момент Кира выкатила в цех кресло-каталку с Петром Евгеньевичем. Его рот был заклеен скотчем, руки и ноги связаны.
– Ну что, Петр Евгеньевич, ты ими гордишься? – осведомился Феликс. – Отличный итог большой жизни большого человека. Поздравляю!
Софья с Павлом потерянно смотрели в пол. Петр Евгеньевич, сильный волевой человек, горько плакал…
Когда в коридор вбежала Маша, там уже никого не было. Лишь высокая, печальная фигура Яна маячила между станками.
– Ты опоздала, Маша.
– Софья мертва?! Или Павел? – Маша оглядывалась, тяжело дыша, но ни мертвых тел, ни крови нигде не было видно.
– Есть вещи хуже, чем смерть, – ответил Ян. – Они разрушили эту семью, а ты им это позволила.
– Но я же сделала все, что могла!
– Ты в этом уверена? – вздохнул Ян.
– Я поговорю с ними! – решительно воскликнула Маша. – Софья меня послушает!
– Она не будет тебя слушать и уже никогда никому не поверит, – ответил Ян. – Они победили, Маша. Иногда они побеждают.
Марго привычно поправила макияж, причесала волосы.
– Собираешься к Яну? – мрачно осведомилась Агнесса. – Ты просто жалкая! Он бросил тебя двести лет назад, а ты все за ним бегаешь.
Марго повернулась и беззлобно, почти добродушно сказала:
– Прощай, Агнесса. Береги себя.
Агнесса уперла руки в бока: