Суть пламенной речи дошла до Талика к финалу выступления: проверка на рентабельность колхоза, клуба и мавзолея — будет! На этой здравой мысли Талик очнулся и попытался растормошить обмякшую в его объятиях Катерину. Несчастная любительница истории пребывала без сознания.
Талик сморгнул. Над площадью, битком набитой народом, царила ночь. В небе сияли звёзды, а первый предзимний холод коварно сковал кожистые перепонки демонических крыльев. Это сколько же она вещала, красота замаскированная? Часа два — не меньше. Вот и «не задержались»! Талик размял затекшие мышцы, поёрзав в седле, потряс крыльями и спешился. Катерину пришлось взять на руки.
— Куда можно положить труженицу тыла? — внёс свою лепту в конспирацию писатель Золотов.
— Суда нэси, — поманил рукой незнакомый пока усач и указал на здание «Клуба».
«В конце концов, пусть похитителей пока аборигены вычисляют. Будет драка — присоединимся», — вполне разумно рассудил Виталий, и как истинный граф и джентльмен занялся обустройством бездыханной Катерины. Никто из внутренних сущностей даже и не подумал возражать.
Спал Талик плохо. Отлежал хвост, крылья и временами просыпался от криков «Ура!» и «Долой!». А раннее утро так и просто поиздевалось над нежной демонической психикой. По мере того как в барак, в котором писатель Золотов коротал ночь с «пани Ядвигой» и хоббитами, вталкивали-вносили всё новых попаданцев, пробуждался и сам писатель, и его сущности.
Измочаленных несостоявшихся мужей Катерины Талик пережил спокойно. За тем и совались в этот революционный клоповник, чтобы отыскать и спасти несчастных. Главный муж-маг был самым тихим из принесённых, пребывая в состоянии бесчувственного тела. Конвоир и Баська занесли его на руках и положили на пол в углу. Тело никому не мешало спать дальше. Талик отметил краем сознания первую бескровную победу, повернулся на другой бок, попутно взбив соломенный тюфяк, и снова задремал.
Два других жениха — эльф и маг поплоше — телами не были, но и здравым сознанием не отличались. Они бормотали. Правда, не очень громко. Вполне колыбельно и усыпляющее.
— Апрельские тезисы Ленина повторяют, — сквозь сон пробормотала Катерина.
Ядвига-Катерина спала на соседней лавке на таком же примитивном ложе. Рядом на полу посапывали хоббиты. Обстановка никак не напоминала светский салон, но всё равно было как-то неловко не отреагировать должным замечанием на реплику дамы. Если Катерина эти тезисы и во сне помнила…
— Апрельские… — Талик постарался казаться знатоком всяких там тезисов и выкладок, — апрельские… пусть их. Это не вредно. Январские — много хуже. В январе холодно.