— У нас будет печальное рождество… — заплакала мать.
— Успокойтесь, пани Яноушова! — утешал ее пан Прохазка. — Ведь ваш муж ничего не сделал. Сказал только господам правду в глаза. Теперь, конечно, нельзя говорить правду. Ну, правду и тюрьмой не убьешь…
— Что верно, то верно. Правда, святая правда! — поддакивал дедушка пану Прохазке.
— Мы пойдем, пожалуй. Нам надо зайти еще в две семьи: к Ванькам и к Стегликам. День теперь короткий, скоро будет темно. До свидания! Желаем вам, чтобы товарищ Яноуш вернулся на праздники домой.
Дедушка также пожелал им счастливых праздников, поблагодарил и попросил передать всем товарищам привет.
Рабочие ушли. Никто не говорил ни слова. Потом дедушка нарушил молчание:
— Веришь ли, Тоничка, иногда так человека за сердце возьмет… В такую минуту… Ну, посмотри, разве это не замечательно? В мои молодые годы такого не бывало. По крайней мере, я не помню… Сейчас люди больше друг за друга стоять стали, а это хороший знак… Ведь люди эти такие же бедные, как и мы, а все-таки…
Дедушке изменил голос.
— Знаешь что, отец? — сказала, помолчав, мать. — Мы должны из этого дать что-нибудь пани Веймоловой. Хотя бы немного муки и сахару. У них ведь сейчас вообще ничего нет.
Дедушка закивал головой:
— Да-да, у них сейчас, наверное, еще хуже, чем у нас…
В прихожей послышались шаги, потом кто-то стал обивать снег с ботинок.
— Неужели вернулся Бобеш? — сказал дедушка, поднялся и открыл дверь. — Ах, боже мой! Посмотри-ка, Тоничка, кто пришел!
— Йозеф! — воскликнула мать и повисла у отца на шее.
— Парень, парень… — бормотал дедушка. — Ну, видишь, все-таки тебя отпустили на праздники.
— А где Бобеш? — оглядывая комнату, спросил отец.
— Где ж ему быть? Пошел с Гонзиком на лыжах.
Отец рассказал, что по дороге домой он забежал на минутку к товарищу Коваржу, председателю организации, которого отпустили еще неделю назад. От него он узнал, что фабрикант Дакснер все-таки должен был отступить. После рождества он примет обратно на работу всех уволенных. Конечно, за меньшее жалованье. Но двенадцать человек, сидевших в тюрьме, он категорически увольняет.
— Значит, ты будешь без работы? — сказала мать.
— Не бойся, с голоду не умрем. Главное, что мы боролись не зря. Конечно, это не полная победа, но все-таки выиграли мы. А в каждой битве бывают какие-нибудь потери…
Пришел почтальон.
— Добрый день, пан Яноуш! Вот вы уже и дома! Теперь и пани Яноушова сразу повеселеет. У меня здесь для вас, пани Яноушова, заказное письмо и денежный перевод. Деньги, я думаю, на праздники всегда пригодятся. Вот здесь распишитесь, пожалуйста, и здесь тоже.