Эволюция сексуального поведения современного человека происходила по большей части в доисторическом обществе — но, по-видимому, в обществе с уже ненулевым уровнем языка и культуры. Антропология примитивных обществ свидетельствует, что брак как форма воспроизводства универсален, и в большинстве культур он либо моногамный, либо сочетает моногамию для большинства с полигамией у элит. Можно предположить, что преимущественно моногамный брак был нормой в течение как минимум десятков тысяч лет — достаточный срок для того, чтобы отпечататься в наших инстинктах.
В традиционном обществе брак — не опция; за исключением явно больных, каждый член племени получает супруга и, тем самым, возможность внести свой генетический вклад в следующее поколение. Отсюда следует, что подкреплять удовольствием матримониальный секс почти не нужно — законное потомство у тебя будет, хочешь ты того или нет. (Конечно, на качество и уровень выживаемости этого потомства мотивация родителей влияет, но мы сейчас рассматриваем только сам акт оплодотворения.)
С другой стороны, законного потомства не может быть слишком много: репродуктивная способность женщины ограничена. Мужчина может зачать намного больше детей, чем способна выносить его единственная жена. Поэтому экстрамаритальный мужской секс способен резко увеличить репродукцию мужчины — а значит, в процессе эволюции он будет подкреплен удовольствием. С неизбежностью возникает сильная и врожденная мужская мотивация «гулять на стороне».
Но чтобы оставить внебрачное потомство, нужно преодолеть культурные и социальные барьеры, которые опять-таки с неизбежностью вырабатываются в обществе в ответ на мужскую трансгрессию. Гонка вооружений: общество заинтересовано в стабильности и когезии, которые несовместимы с беспорядочным внебрачным сексом; мужчины же заинтересованы во внебрачном сексе для распространения своих генов. Возникает система сексуальных запретов, половая сегрегация, нормы приличия; у мужчин в ответ растет мотивированность и подкрепление удовольствием внебрачных побед.
Разумеется, все наследуемые свойства подвержены разбросу, особенно те, что возникли относительно недавно (а моногамия у людей — приспособление, по биологическим меркам, молодое). Далеко не все мужчины — маньяки, которые пойдут на убийство ради сексуального разнообразия. Но очень мало и таких, у кого интерес к сексуальным приключениям вне семьи полностью отсутствует.
Врожденная мотивация к внебрачным связям (для увеличения генетического разнообразия потомства) существует и у женщин. Однако порнография до сих пор производится по преимуществу мужчинами и для мужчин. Можно поэтому предположить, что она изображает не секс вообще, а, по преимуществу, внебрачный секс с точки зрения мужчины — высоко мотивированный и подкрепленный генетически обусловленным удовлетворением.