Иногда его охватывала тоска по имению, по тем полям, где еще недавно он ходил за плугом и где сейчас выросла колония. То вдруг одолевал его страх, что ему не устоять против немцев. Вырубили же они лес и раздробили камни, мало того — самого помещика выгнали…
Но он скоро собирался с духом и успокаивался. Живет же он рядом с этими немцами уже почти два месяца, а ничего дурного они ему не сделали. Работают у себя по хозяйству, следят, чтобы скот не лез в чужое поле, и даже ребятишки у них не озорничают, а учатся в доме Хаммера, где поселился больной учитель.
«Ничего, степенный народ, — говорил себе Слимак, — с ними-то, пожалуй, лучше, чем было при помещике».
Лучше потому, что с первого же дня они много покупали у Слимака и хорошо ему платили.
За это время он продал им двух телят, тринадцать поросят, одиннадцать гусей и шестнадцать мер зерна, а уж кур, масла, картошки — этого и не счесть. Даже связка заплесневелых грибов — и та пригодилась, и за нее ему заплатили.
Меньше чем за месяц Слимак заработал у них рублей сто без всякого труда, а за эти деньги в имении целый год пришлось бы гнуть спину.
Правда, жена не раз говорила ему.
— Ты что же думаешь, Юзек, так они и будут всегда у тебя покупать? У них тоже свое хозяйство, да еще получше твоего. Не надолго эта радость, самое большее — до зимы, а тогда они и на ломаный грош у тебя не купят.
— Там видно будет, — отвечал мужик.
Но про себя он думал, что, если немцы и не станут у него покупать, все равно он немало заработает на тех, что строят дорогу, только бы они подошли поближе. Он даже делал кое-какие закупки. Приобрел двух боровков у Гроховского, несколько гусей у Вишневского, а когда немцы стали реже спрашивать масло, велел жене собирать его и солить.
— Ты не бойся, — говорил он, — все разберут дорожники. Забыла, что нам инженеры говорили?
За время своих поездок по торговым делам он неоднократно встречал Иоселя, и всякий раз тот насмешливо поглядывал на него и усмехался.
«Злобится на меня, — думал Слимак. — Боится, пес, как бы я дорогу ему не перебежал».
Однажды шинкарь остановил его.
— Ну, Слимак, — сказал он, — сделаем с вами дело.
— Чего еще?
— Постройте на своей земле хату для моего шурина.
— А что он будет делать?
— Он будет торговать с дорожниками. Не то, сами увидите, что немцы все у нас заберут из-под носа.
Слимак подумал и ответил:
— Нет, не хочу еврея на своей земле. Сколько уж вы народу заели, нехристи; вас только пусти к себе.
— С евреем не хотите жить, — сердито сказал Иосель, — а с немцами уже и молитесь вместе. Ну, посмотрим, что вы на этом выгадаете.