А еще он поймал себя на том, что не чувствует ни зависти, ни сожаления. Ни-че-го.
– Спасибо, – почему-то невесело отозвался рыжий. – В общем, как закончишь тут, приходи. В любое время. Лучше позвони, я подъеду.
– О’кей. – Дмитрий не любил это слово, но русского валлиец так и не выучил.
– Ива, между нами, готовит неважно, – подмигнул Майлгун. – Но ради твоего прихода обещала что-то наколдовать, ее тут наши ведьмы подучили.
– Могу добавить в копилку парочку заклинаний для кофе, – сказал Дреер. – Меня Яров натаскал по этой части. Но мне еще здесь долго…
Он снова бухнулся в кресло и махнул рукой в сторону ноутбука и стопки папок. Одна была раскрыта, словно простирая крыло над клавиатурой.
– Вот еще что… – Майлгун бросил взгляд на документы и посмотрел опять на Дмитрия. – Я не только ради ужина. Я тоже в этом деле. Стригаль наверняка тебе не сказал, и я решил сам. Мы с тобой вроде как старые друзья, не будет же он выговор за это делать. Ты его не любишь, да его никто здесь особо не любит. Здесь почти никто никого не любит, если честно.
– Это мне и не нравится, – согласился Дреер. – Ты же знаешь, за что его не люблю я.
– Угу. Для того я с тобой и говорю. Не беспокойся зря. Наше дело – поймать этих парнишек. А допрашивать их Стригалю не позволят. Дознание буду проводить я сам.
– Ты? Это, пожалуй, радует. Но ты же целитель!
– Я же сказал: карьера. У меня теперь семья, если помнишь. Конечно, Высший память лучше меня вскроет, зато я – аккуратнее. Я знаю про мозги кучу такого, что и не снилось нашим мудрецам… Я эти мозги лечил, в конце концов. И с магией, и без магии. Как раз детские.
– Ты что, собираешься вскрывать память?
– Лучше уж я, чем кто-то другой. Но до этого, скорее всего, не дойдет. Кроме того, не забывай, их главари могли им и заминировать сознание. Мне эти грязные трюки известны. Но я не для того в Инквизицию пришел, чтобы…
Он почему-то не закончил, а Дреер не мог не продолжить. В конце концов, их уже многолетняя «вроде как дружба» вполне это позволяла.
– А что ты вообще забыл в Инквизиции? Ты как-то говорил, еще давно, что даже в Дозоре не состоял?
– В штате – нет. В резерве – да. В Монмуте очень небольшие Дозоры, и они работают не только по городу – по всему графству и дальше. У нас почти ничего и не случалось. Иногда ведьмы пошалят, иногда вампиры обнаглеют. Но один раз банда оборотней завелась. Откуда-то из лондонских предместий их принесло. Подростки из неблагополучных вервольфьих семей. Там, знаешь, вечная проблема, пастей в доме много, а лицензий мало. Они держат, как правило, мясные лавки, если живут в городе, но кормовая база все равно слишком тесная. И вот там несколько голов сбились в стаю и подались к нам в глубинку. Не прямо к нам, на границы графства. Нас всех подняли, весь резерв, на эту охоту. Они успели зарезать только одного человека, больше промышляли по овцам. Вожаку светили Трибунал и Сумрак, а остальные могли отделаться и полегче. Им было всем лет по пятнадцать, не больше. Мы устроили облаву, и так получилось, все они вышли на меня. Я, конечно, приказал обернуться в людей, выйти из Сумрака, все как положено. Они не подчинились и решили прорваться. А у меня с собой был всего один амулет. Его я истратил на вожака. Другим пришлось ломать печати, когда это не подействовало… Они все были зарегистрированные. Сдались, когда я сломал четвертую. А их всего-то было восемь вместе с главарем. Самое паршивое, вожака потом отмазали от Трибунала. Зато меня таскали за превышение, как не знаю кого. Начальника монмутского Ночного чуть в отставку не спровадили. Обошлось, но не в этом суть. Я подумал: не мы тут виноваты с дрянными амулетами и малым числом. В Лондоне надо было разбираться, меры какие-то профилактические принимать, программы внедрять… Только там даже лондонский Ночной таких полномочий не имеет, чтобы на Дневной надавить. А Инквизиция – имеет.