Мне это показалось разумным. Интересно, конечно, что дядя Эм задумал, но с этим можно и подождать. Дядя сказал, что это не имеет отношения к способу обоих убийств, а я сейчас мог размышлять только об этом.
– Ладно, еще позвоню.
Разговор закончился, и я снова стал ходить по квартире, пытаясь рассуждать логически, без эмоций. Ответ должен находиться здесь, твердил я себе – а если не здесь, то среди увезенных отсюда вещей. Бог мой… я докатился до того, что, осмотрев все стены на предмет потайных дверей, начал потихоньку сходить с ума и с облегчением схватил трубку, когда телефон опять зазвонил.
– Кажется, кое-что наклюнулось, Эд, – сообщил взволнованный дядя.
– Что именно?
– Не уверен пока. Наверное, это тоже завиральная идея, вроде твоей, насчет Дороти. Хочу съездить кое-куда. Когда буду знать точно, тогда и скажу.
– Куда? В Секо, штат Колорадо?
– Нет, и не на Марс тоже. Ты, Эд, думай над своим «как» – это твоя задача, – жди меня через пару дней и не лезь ни во что опасное.
– Слушай, дядя Эм…
– Пока, Эд!
Я хотел перезвонить ему, пока он еще в офисе, но решил, что не следует. Дядя прав: лучше мне держаться своей линии, чем ломать голову над тем, куда и зачем он едет.
Может, мне надо расслабиться, чтобы подсознание сделало свое дело? Я потушил свет в гостиной – того, что проникал из спальни, вполне хватало, – и сел в кресло, но подсознание отказывалось помогать мне. Мысли снова вернулись к прошлой ночи и к Дороти. Как я ни старался очистить свой ум, Дороти являлась и говорила: «Когда искупаемся, Эд… через пару минут…» Совсем не то, о чем мне хотелось думать. То, что хотелось забыть.
Но она не уходила, и я стал вспоминать, как Дороти шла впереди меня в воду, навстречу свой погибели.
Нет, без эмоций размышлять не получалось. Не потому, что я был влюблен в одну из этих девушек – что бы ни означало слово «любовь», – а просто слишком близко стоял к их смерти и чувствовал себя ответственным за нее. Особенно за смерть Салли. Принять бы девушку всерьез, выслушать, расспросить об этих ее марсианах… Может, я и тогда не сумел бы предотвратить трагедию, но, по крайней мере, мне было бы с чем работать сейчас.
Я знал, как убили Дороти – или думал, что знаю, – но ничего не мог доказать. Смерть Салли должна была послужить ключом к разгадке, но что же случилось с ней? Мне вспомнились прочитанные где-то слова: «У смерти много дверей для выхода жизни». За которой из этих дверей скрылась Салли?
Не находя ответа, я совсем измучился, уснул и проснулся лишь ранним утром. Электрический свет в спальне выглядел болезненно-желтым. Я чувствовал себя еще более разбитым, чем накануне. Иногда, если напряженно о чем-то думаешь, подсознание во сне срабатывает и подсказывает ответ, но мне оно такого подарка не сделало.