Наконец, оба контейнера скрылись в объёмном трюме «Пилигрима». Теперь и мы могли подниматься на борт со спокойной, как говорится, душой.
Провожал нас сам Бронд. Уже один. Те ребята, что тащили кегу для Якоба, взяли на себя погрузку аэропланов на борт корабля.
- Во время вашего отсутствия на борту никаких происшествий не было. Докладывает старший офицер Вамонд.
Как только командор сошёл с трапа на палубу, перед ним тут же нарисовался молодой человек в имперском мундире без знаков различия. Он только что честь Бронду не отдал.
- Ты когда свои военные привычки бросишь, Вамонд? - вздохнул Бронд. - Раздражает же...
- Никогда не брошу, - упрямо наклонив голову, ответил старший офицер «Пилигрима». - Без этого не будет на борту никакой дисциплины.
- Покомандуй пока за меня, - махнул ему рукой командор. - Мне надо ещё с гостями поболтать.
- Есть принять командование, - чётко выпалил Вамонд.
Командор китобоев снова вздохнул. Похоже, в этот раз его эмоции не были наигранными.
Изнутри «Пилигрим» как раз мало походил на военное судно. Несмотря на все усилия старшего офицера Вамонда, дисциплина тут явно хромала. Конечно, металлические детали были чисты от ржавчины, но и не блестели, как положено. Палуба под нашими ногами тоже не удовлетворила бы ни одного офицера военно-воздушного флота. Даже нейстрийского, как бы мы над ними не смеялись во время войны. Называли их корабли грудами хлама и мусора.
- Знаешь что, юноша, - обернулся на ходу к Клаусу Бронд, - а ступай-ка ты сразу на инженерную палубу. - Он похлопал по двери лифта. - На нём ты сразу туда и попадёшь. Скажешь там, что от меня.
- Верно, - кивнул молодому человеку я, - проследи, как тут устроили наши аэропланы.
Клаус недоверчиво покосился на нас, однако всё же спорить не стал. Вызвал лифт. Мы же отправились дальше.
Каюта капитана просто дышала домашним уютом. Собственно, она никак не изменилась с моего прошлого визита. Хотя я был тут больше года назад. Тот же мягкий ковёр, по которому так и хочется пройтись босиком. Маленький столик, ничем не заваленный - ни картами неба, ни пустыми стаканами и бутылками. На него командор китобоев любил закидывать ноги, когда усаживался в кресло. И вряд ли за два года он изменил привычке. Бар-глобус с белым орлом Блицкрига, захваченный на крейсере «Мёртвая голова». Крышка откинута, демонстрируя всем внушительную батарею бутылочных горлышек.
- Пользуйтесь, - махнул в сторону глобуса Бронд, - у меня без церемоний.
Сам он развалился в любимом кресле, конечно же, закинув на столик ноги.
Я предпочитал всегда обсуждать дела на трезвую голову. А потому сел на один из трёх стульев, поставив его прямо напротив брондова кресла. Якоб же, ничтоже сумняшеся, отправился к бару и принялся звенеть бутылками.