- Отбить немедленно! Я привел три танка, бери их, сажай бойцов на броню и вперед!
- Есть, отбить!
Михаил Афанасьевич со сноровкой, не свойственной, казалось бы, его солидной комплекции, ползком выбрался из церкви и вместе с адъютантом лейтенантом А. А. Горбуновым перебежками направился к бойцам. Управление полком мне пришлось взять на себя.
С колокольни спустился командир 159-го артполка майор Ф. М. Осипычев, доложил, что на льду Порки скопились немецкие танки и автомашины с пехотой.
- Что они намерены предпринять?
Он пожал плечами. Мы забрались на площадку колокольни. Пули сыпались градом, выбивали кирпичную пыль. Стереотруба была разбита. Разведчики и связисты, притаившись за деревянным брусом, привычно делали свое дело.
- Где танки?
Федор Михайлович указал на опушку леса, вплотную подступавшую к речке.
- Они оттуда спустились на лед.
- Сам видел?
- Нет. Там, на опушке, вторые сутки сидит лейтенант Волков. Закопался в снег, держим с ним связь по телефону. Сейчас его вызову.
Говорю с Волковым:
Далеко от вас "коробки"?
- Метров сто.
- Сколько их?
- С десяток. И машины с пехотой.
- Что делают?
- Стоят на льду реки. Моторы работают.
Не знаю, с какой целью командование 10-й немецкой танковой дивизии хотело использовать замерзшее русло Порки. Возможно, как дорогу, поскольку речка течет на юг, в сторону Волоколамского шоссе, пересекая его у поселка Нахабино. Так это или иначе, но танкам и автомашинам не удалось и с места сдвинуться. Майор Осипычев отдал команду, дивизионы открыли огонь, лейтенант Волков его корректировал. Четыре танка и двенадцать грузовиков были сожжены, другие получили повреждения, и фашисты выволокли их со льда на буксире.
Полк Суханова выбил пехоту противника из второй траншеи, потом опять был вынужден ее оставить, и лишь ночью батальон капитана Романова (80 пехотинцев с двумя машинами 17-й танковой бригады) окончательно ею овладел, захватив при этом два исправных немецких танка Т-3.
3 декабря фашисты бросили на Нефедьево и Козино все свои силы - около 50 танков. Двое суток, днем и ночью, кипел здесь сильнейший бой. Фашисты прорвались к командному пункту Суханова.
- Прошу дать огонь артиллерии на меня! - услышал я в трубке его спокойный голос.
- Михаил Афанасьевич...
- Прошу огонь на меня! - повторил он.
Огонь дали всем 210-м гаубичным полком. Толстые стены церкви выдержали, Суханов и его штаб остались невредимы. А фашистов из Козино как вымело. За два дня они потеряли более 20 танков. Отбитые у них траншеи были завалены трупами, снег густо перемешан с кровью. Такой массы погибших солдат противника на небольшом сравнительно участке мне еще не доводилось видеть.