— Ты опять начинаешь? Свадьба была! Ты моя жена, Лиззи!
— Да что ты говоришь! И где же кольца?
Томас сжимает челюсть и качает головой:
— Одна ненормальная привязала их к гелиевому шарику и запустила в небо.
— Чего? — вот так поворот. Это вполне в моем духе. Я могла совершить подобную глупость, — значит, нас ничего не объединяет. Колечки улетели к небесам, — хлопаю в ладоши, улыбаясь.
— “Колечки улетели к небесам”, — кривляется Кент, — именно это ты тогда и сказала. Но дело в том, что помимо колец, есть еще и бумага, подтверждающая нашу свадьбу.
— Спали ее к чертям.
— Да ни за что на свете.
— Дай ее мне, и я сама ее сожгу!
— Я тебе могу дать только ксерокопию, Лиззи.
— Как же с тобой сложно, Томас!
— А с тобой легко? Меня раздражает то, что ты с такой легкостью решила поставить крест на нас. Я категорически не согласен. Чтобы не наговорить лишнего, я лучше уйду.
— Сначала давай разведемся, а потом уходи.
— Это не конец, Лиззи. Это, бл**, только начало.
Кент разворачивается и уходит прочь, громко хлопнув дверью. Смотрю на закрытую дверь, не веря в происходящее. Он не хочет давать мне развода, я его раздражаю, он считает, что у нас может что-то получиться. Чертов Томас Кент! Почему ты такой странный и упертый мужчина?
Не успеваю даже закончить мысль, как Томас возвращается обратно в номер.
— Не уйду, — садится снова рядом со мной на диван и замолкает.
— Я не хочу быть с тобой в браке. Тебе нельзя доверять.
— Почему? На меня можно положиться. Я отличный парень.
— Да, о чем ты говоришь? Ты же перетрахал весь МэтроХолдингГрупп!
— И?
— Я не хочу быть одной из многих, одной из них!
— Во-первых, ты уже одна из них, потому что и тебя я тоже трахал, — игривые движения бровями отнюдь меня не веселят. — Во-вторых, я никогда не изменял в браке.
— Ты уже был женат? — смотрю на него, выпучив глаза.
— Нет. Ты первая. И я тебе не изменял, — улыбается он.
Я начинаю истерически смеяться.
— Ну, это прогресс, что за эти несколько часов ты остался верен, Томас.
— Я все равно не дам тебе развода. Меня устраивает, что ты теперь моя жена.
Щурюсь, смотря ему в глаза, и задаю пришедший в голову вопрос:
— У тебя гребаное пари с кем-то на бабки, что ты до лета должен жениться, что ли?
— Что? Нет никакого пари, — смеется он.
— Наследство дядюшка неженатому не дает?
— Нет дядюшки.
Внимательно изучаю его лицо. Что-то он явно не договаривает…
— Томас, а кто был инициатором этой дурацкой затеи?
— Лиззи, не говори таких слов о нашем священном браке.
— Томас, — практически рычу я.
— Ну, это я предложил, а ты согласилась.
— Почему ты мне это предложил?