- Нет, не узнаю, - вигора Рояна с трудом разлепила губы.
Три слова, всего три коротких слова. Но в эти три коротких слова пришлось вложить всю выдержку, всё самообладание, всю гордость, которые только остались в ней, чтобы произнести их как можно более ровным, даже равнодушным, голосом. Произнести спокойно и лениво, когда в груди взорвался вулкан, из жерла вырвались пар и пена, а в голове бушующим торнадо закрутились почти забытые воспоминаю далёкой юности.
- Ну как же, - витус Линват стушевался и сник, словно увял от засухи. – Я же… Твой первый мужчина. Разве ты забыла меня? Разве ты могла меня забыть?
Как же забыть такое! После такого! Вигора Рояна с трудом сглотнула. Слюна, словно колючий ёж, едва протиснулась через горло.
- А-а-а… Боксёр, - вигора Рояна наигранно, как только могла, усмехнулась. – Не узнала тебя, не узнала. Только богатым ты уже вряд ли будешь.
Первоначальное оцепенение нехотя отпустило. Зато вместо него в голову ударили боль и обида. На кончике языка, словно жгучий яд, скопились желчь и сарказм.
- Постарел, подурнел. И вообще паршиво выглядишь. И что теперь тебе нужно от меня?
Желчь и сарказм, сарказм и желчь большими ядовито-жёлтыми каплями слетают с языка.
- Если мне не изменяет память, - вигора Рояна склонила голову на бок, - шестьдесят лет назад ты ушёл, удрал из моей жизни. Бросил меня в положении. Сбежал в свою Стирию. Ну что, чемпион, ты стал чемпионом мира? Или кишка не сдюжила?
- Онира, прошу тебя, умоляю, - витус Линват едва не распластался на столе, – не надо. Великий Создатель и так покарал меня.
Энис Линват – её первый мужчина, её первая любовь. Некогда высокий красивый юноша с фигурой атлета и густой шевелюрой. А сейчас даже на широком экране компьютера видно, насколько он жалкий и несчастный.
- Ну хорошо, - вигора Рояна сменила гнев на милость. – Что тебе нужно?
- Как? – витус Линват было вновь расправил плечи, но опять стушевался и сник. – Разве ты сама не догадываешься?
Что именно так жаждет узнать бывший парень догадаться не сложно. Вигора Рояна с вызовом уставилась на экран. Только пусть сам первым скажет.
- Ребёнок, - витус Линват едва не приник к широкому экрану. – Я точно знаю – ты родила его. Нашего ребёнка.
Последние два слова витус Линват произнёс почти шёпотом, зато сколько в них мольбы и надежды.
- Ну и что? Тебе-то какое дело? – вигора Рояна театрально нахмурилась. – Ты сбежал из моей жизни. Бросил меня в положении. И теперь, спустя шестьдесят лет, звонишь мне и эдак, как бы невзначай, спрашиваешь, как МОЙ ребёнок?
Слово «мой» вигора Рояна выделила особо, словно вложила в него всю свою жизнь.