Купцов и ремесленников особо никто не считает. Крестьян так вообще в коку риса меряют. А вот самураев… Каждый даймё, правитель домена, местный аналог марнейской губернии, ведёт подробные списки на выдачу довольствия подчинённым самураям. И вот через эти самые списки будет очень даже легко вывести самозванца на чистую воду. Две с половиной сотни лет в Тассунаре царит Великий мир. Ни одной серьёзной войны, не считая крестьянских бунтов. Архивы и прочие записи содержатся в образцовом порядке. Н-н-нда… Задачка.
Тяжёлые раздумья словно тяжёлые брёвна посреди мелкой и тихой речушки. Куда ни кинь, всюду клин. Сколотить состояние на торговле вполне реально. Лет так эдак через двадцать – тридцать. Деньги, даже в сословном тассунарском обществе, отличный рычаг давления и влияния. Только жаль, до слёз жаль, терять эти годы лишь на личное обогащение. Может и нет у Тассунары этих лет. Гунсар, государство людей на той стороне моря Окмары, уже пал под натиском Фатрии. Следующая на очереди Тассунара, это к гадалке не ходи. Пока иноземцев держат в каменном мешке под названием Давизун. Только так не может продолжаться вечно.
В ночной тишине раздался тихий скулёж. Тузик, сторожевая собака, радостно виляет хвостом. Саян ласково потрепал мохнатого сторожа по загривку.
Странно? В доме горят фонари. Сквозь узкие щели закрытой двери и ставен пробиваются полоски света. Саян подхватил снятые сандалии, новенькие таби едва слышно шелестят по доскам пола.
Проклятье. Саян остановился на пороге. В своей комнате, за большим письменным столом собственной персоной возвышается Ридоу Райден, владелец марнейской фактории, он же начальник. Рядом с ним пустая на две трети огромная бутыль вина. По столешнице разбросаны куски жареного мяса и стрелы зелёного лука. Утус Райден старательно наливается вином, медный кубок глухо брякнул на стол и опрокинулся. Уже налился.
Масляная лампа освещает хмурое лицо утуса Райдена. Воротник сырой от вина, на подбородке блестит жир. Глаза в кучу, на лбу изогнутые глубокие складки. Купец в дурном настроении. От его массивной фигуры так и веет желанием схватить кого-нибудь и свернуть в бараний рог.
Саян нерешительно затоптался возле раскрытой двери. Душа жаждет похвастаться, рассказать начальнику о достигнутом успехе. Вон! Гиор, слуга и помощник, мнётся от нетерпения в темноте коридора.
- Спокойной ночи, уважаемый, - Саян вежливо поклонился.
Когда утус Райден в столь дурном настроении, да ещё в изрядном подпитии, его лучше не трогать. Местные работники обычно забиваются в самые тёмные и глухие углы большого дома и сидят тише воды, ниже травы. Лишь Гиор, как самый храбрый и безрассудный, осмеливается прятаться под покровом темноты в коридоре.