Михась был сильным человеком, а главное, что он никогда ничего не боялся. Шел подчас на неоправданный риск и выходил из него победителем. Сейчас он об этом не думал. Надо спасать свою шкуру. С большим усилием он убрал следы борьбы, но подушки с окна трогать не стал. В оставленный чемодан Веры он убрал арбалет, колчан со стрелами и винтовку.
Выйдя из квартиры, он остановил такси, прикрывшись пиджаком с чужого плеча, и поехал к доктору домой. Михась знал, что он живет один, знал, что год назад он развелся и от него ушла жена с ребенком. Около пяти утра он приехал к хирургу и страшно напугал его своим появлением. Он буквально ворвался в квартиру с пистолетом в руке.
– Тихо, док. Промолчишь – выживешь, лишнего сболтнешь – тебе крышка.
Неожиданно вышла молоденькая девушка. Он узнал в ней медсестру. Доктор не тосковал в одиночестве.
– Слушайте, ребята. Я полицейский. Бежал из больницы, чтобы самому поймать преступников. Так как свои меня же и подозревают. А у них кишка тонка для такой операции. Во втором случае я промахнулся. Но в меня попали. Я просто не могу вернуться в больницу. Меня там и оставят.
– Покажите рану.
Кажется, доктор окончательно проснулся, и медсестра уже не боялась почетного гостя. Михась с большой осторожностью снял с себя пиджак.
– Крови мало. Артерии целы. Пуля прошла в сантиметре от легкого. Везучий вы парень.
– Хотелось бы надеяться.
– Так, Люся. Убирай все с кухонного стола, раздвигай его. Я операций на дому никогда не делал. Инструменты я приготовлю, но вместо анестезии используем эфир.
– Нет, – жестко сказал Михась. – Никакого снотворного. Я не должен отключаться. А то у тебя возникнет идея позвонить на Петровку.
Он оборвал телефонные шнуры и запер входную дверь на ключ. Потом незаметно его спрятал.
– Пью я мало, но стакан водки мне не повредит.
Врач поднял брови.
– Водка не спасение. Боль будет сильной.
– Стерпим.
– Орать нельзя. За стеной дети спят.
– Пусть спят. Дайте мне палку, чтобы я не откусил себе язык. Он мне еще пригодится.
Час ушел на подготовку, медсестра оказалась здесь кстати. Врач старался как мог, с него ручьями лил пот, и помощница оказывала больше времени хирургу, чем больному. Врач поражался силе воле этого человека. Он даже не стонал, по зрачкам он понимал, какой нестерпимой была боль. На операцию ушло два часа.
– Ни один снайпер не смог бы выстрелить в вас более удачно. Расщепления костей не произошло, иначе пришлось бы надевать стальные накладки.
– Я могу идти? – спросил Михась.
– Часа через два.
– Но вам же на работу.
– Чего-нибудь наболтаю.