Алекс поднялся, оперся о стену, силясь рассмотреть в полумраке хоть что-то. Стефан лежал на боку и не шевелился.
Инквизитор вздохнул, морщась от колющей боли в груди. Кажется, сломаны ребра. Он снова скривился, на этот раз от презрения. Добивать лежачего было не в его правилах.
Хромая, Алекс подошел к окну, отдернул штору. Огни ночной Москвы расплывались перед глазами. Скрипя зубами и держась за бок, Редмонд поплелся прочь. Нужно было найти Кэт и выбираться отсюда.
Глава 17
XVII. И прольется кровь
— 34 —
Гаррет Маккивер
Нет ничего страшнее проигранного сражения, которое ведешь с собственным подсознанием. Я упрямо твердил себе, что тени прошлого не способны причинить вреда, только с каждым новым воспоминанием уверенность таяла. И когда моя ярость вперемешку с отчаянием достигла точки кипения, все улеглось. Он замолчал. Ни одной случайной мысли, едкой фразы и издевательского смеха. Ничего. Только я не спешил радоваться.
К алкоголю я больше не прикасался. Сохранить трезвую голову было без того непросто. Почти на сутки я забылся глубоким сном и даже не слышал, что в комнату заходила Марилли. Едва уловимый шлейф ее запаха: такой родной и неповторимый. Я сжал кулаки, сражаясь с желанием пойти к ней, заключить в объятия и больше не отпускать от себя ни на шаг. Но я не мог. Мои метания стали для Фенрира развлечением.
За окном давно стемнело. Снег медленно кружился в свете фонарей. Облокотившись о подоконник, я долго наблюдал за пушистыми хлопьями. Их хаотичный танец действовал успокаивающе. И впервые за последние дни я почувствовал себя… собой. Немного воспрянув духом, я принял душ, переоделся. Гардероб Фенрира отличался от того, к чему привык я. Черные футболки, джинсы, и ничего больше.
Мне не удалось поговорить с Многоликой, и я хотел навестить ее, но появившийся в дверях слуга нарушил мои планы. Кхалесса пожелала, чтобы я составил ей компанию за ужином.
Менее чем через полчаса я уже сидел за накрытым столом, а ведьма сверлила меня взглядом и молча улыбалась. Я же пытался разобраться в своих чувствах, как тогда, в особняке Совета. Неважно, сколько ей лет, какой силой она обладает. Она все равно человек из плоти и крови.
— Гаррет Маккивер, — Древняя усмехнулась и отправила в рот пару оливок. — Из загнанного преступника и головореза ты стал стражем королевской семьи. Ты заковал Зверя в цепи строгой морали. Что это? Робкая попытка оправдать прегрешения прошлого и заслужить прощение?
— Хочешь обсудить мое прошлое?
Я потянулся к бокалу с вином и залпом осушил его, даже не почувствовав вкуса.