Наконец он закончил возиться с побрякушками, проверил содержимое сумки и подошел к компании.
– О ворге и эльфийке думать, конечно, похвально, – проговорил он, сложив руки на груди. – Не то чтобы прямо жалко, но досадно. Да. Только есть проблема посерьезней. Мы потеряли два осколка. Знаете, что это значит?
Все повернулись к мелкинду, тот даже грудь выпятил немного.
– Да яснее ясного, – произнес гном, покряхтывая, и отвернулся обратно к морю.
Ихтионка перевернулась в бассейне, бок теперь обращен в небо.
Она предположила робко:
– Талисман не сработает?
Виллейн кивнул.
– Не сработает, – сказал он. – И все мы останемся у разбитого корыта. А все потому, что эльфийку бес попутал. Зачем она шлялась у края обрыва в такую погоду?
– Она камешки собирала, – протянула ихтионка, шмыгая носом.
Глаза мелкинда округлились. Он недоверчиво покосился на морскую деву и спросил:
– Какие еще камешки?
Ихтионка еще сильнее округлила глаза, на лице испуг, словно натворила что-то очень нехорошее, но сама не поняла что. Она переползла на другую сторону маленького бассейна и проговорила:
– Тролль иногда плюется камешками. Блестящими такими. Видела, как эльфийка собирала их как раз перед тем, как ее смыло. Бедняжка, она, наверное, и плавать толком не умеет. Как наземники справляются с водой без плавников и ласт? Барахтаетесь, как креветки на отмели?
Гном смотрел на успокоившееся море и хмурил брови. Неожиданно он повернулся к троллю. В голубых глазах удивление, но такое, какое бывает после того, как обнаружишь в похлебке тухлую рыбу.
Поправив кувалду, которая снова сползла к локтю, Тарнат выжал бороду и прищурился.
– Выходит, – проговорил он, смахивая с груди капли, – эльфийка и ворг погибли неповинными по воле случая? Из-за камешков, которые раскидал тролль?
– Ну-ну, – прогудел каменный гигант, не поворачивая головы. – Не виноват я в их гибели. Мы всегда плюемся и чихаем самоцветами. И не мои заботы, что с ними делает тот, кто находит.
Мелкинд стоял, широко расставив ноги. Руки все еще сложены на груди. Лицо серьезное, но время от времени мелькают хитроватые ужимки, выдающие пустынного мага. Несмотря на небольшой рост, беспомощным он не кажется. А обилие оберегов и амулетов заставляет проявлять к нему осторожность.
Тучи чуть разошлись. Еще недостаточно, чтобы полностью обозначить конец бури. Но хранители уже повыбрались из укрытий.
Глянув на морскую рябь, Виллейн проговорил с умным видом:
– Я бы не спешил называть ворга и эльфийку неповинными. Мы их не знаем. И вообще, друг друга тоже не знаем. Но что-то мне подсказывает, шестикрылых серафимов среди нас нет.