«Ты, видимо, имеешь от меня какие-то секреты», — сразу разнервничалась Нина. — «Отчего ты бледнеешь?»
Я молчал.
«Открой сейчас же все ящики… Я хочу все знать, все, все!..»
«Тебе нечего знать, мой котенок, я никого не любил, кроме тебя. Клянусь, чем хочешь!»
«А это что», — как-то слабо вскрикнула девушка, пошарив между бумагами, и во весь рост упала на пол.
В руке Нины была зажата длинная прядь черных волос…
Как тяжело, как невыносимо тяжело было мне следить за развитием болезни горячо любимой невесты. Она таяла, как свеча. Ужаснее всего было то, что она не желала видеть меня, не желала выслушать моих оправданий.
Да и что путного мог я ей сказать? Разве бы она поверила всей этой странной, загадочной истории?..
Наконец, положение Нины сделалось безнадежным.
Ее милая старушка-мать нарушила запреты дочери и позвала меня. Как сейчас вижу полутемную комнату с заставленной лампой, белую кровать и выступающие на ней контуры исхудавшего дорогого тела.
Нина была в забытье. Мы долго сидели со старухой, изредка перебрасываясь шепотом короткими фразами. Но вот измученная бессонницей старая женщина задремала.
Вдруг я почувствовал, что в комнате находится еще кто-то посторонний, что ко мне прикован чей-то тяжелый, притягивающий взгляд.
Я обернулся.
На стуле в углу, подобрав под себя ноги, сидела она — страшная желтая красавица. В полумраке я различал с поразительной ясностью ее губы, змеившиеся дьявольской улыбкой, я видел ее глаза, ярко вспыхивавшие зеленоватым огнем.
В то же время я услыхал шевеление на кровати. Нина очнулась и в свою очередь впилась расширенными зрачками в таинственный силуэт.
«Это она… твоя! Зачем она сюда явилась?..»
— Прочь, проклятая, — зарычал я нечеловеческим голосом и, схватив стул, ринулся в угол.
Желтая красавица исчезла…. но вместе с ней улетела и нежная душа моей дорогой Нины…
Вас интересует вторая попытка? — Извольте.
Эта попытка кончилась не менее трагически.
Недавно. Всего около года назад. Не скажу, чтобы я опять любил. Меня, вернее, потянуло к семейной жизни, к домашнему очагу, к деткам. В мои годы подобное притяжение впервые начинает намечаться и действует довольно сильно. Она — она любила меня, и этого было достаточно.
Как и в первый раз, свадьбу не откладывали. Сборы и переговоры быстро кончились, день бракосочетания наступил.
Вот я на паперти церкви в ожидании невесты. Вот показывается и карета. Подъезжает. Останавливается.
Открывается дверца, и моя будущая жена в белоснежном наряде легко выпрыгивает на панель.
Но тут с невероятной быстротой происходит нечто ужасное. Как из-под земли, перед мордами лошадей вырастает опять она, проклятая желтая красавица!