Томас зажмурился, лихорадочно вспоминая все, что он знал о артефактах.
- Так, нам нужны яркость, свет и все, что может пробить вуаль.
На пальце зажегся огонек, и Корнев начал чертить волшебные знаки. Он был сравнительно сильным магом, но весьма узкоспециализированным. Так что яркость он заменил на демоническое багровое пламя, свет на свою “коронную” черную молнию, а в качестве тарана выступила... драконья руна.
- Посмотрим, как тебе понравится мой дракон, змея переросток, - злорадно усмехнулся Корнев.
Огромный знак буквально дрожал от количества силы, который в него залили. Почти тир четверти всего запаса сейчас висело в воздухе. Края знака плавили стены бочки, усыпая пол раскаленными искрами и каплями металла.
- Давай, давай, - причитал Томас, пытаясь конденсировать импровизированного монстра.
Знак вибрировал, пытаясь развалиться и выплеснуть энергию во внешний мир, но Томас крепко его держал. Спина привычно заболела, вспоминая удары палки учители.
Каждый раз, за каждую ошибку, Томас получал сполна. Он ненавидел своего учителя, но именно благодаря этому деспотичному подходу у него получилось выбраться из самых дрянных передряг.
Вот и сейчас, с матюгами, потом и прокусанной до крови губой, он все же достаточно уменьшил знак, чтобы нанести его на предмет.
Теперь дрожала уже сама ракетница. Не рассчитанная на данные манипуляции, она была готова рвануть в любой момент.
Брать такое в руки Корнев не рискнул. Он сотворил в воздухе ладонь из черного дыма и её поднял агрегат.
Прицелившись, Томас, подбадривая самого себя, выкрикнул:
- Выкуси! - и нажал на спусковой крючок.
Ракетница взорвалась, рассеивая искусственную руку и отбрасывая Томаса на приборную панель, но своего маг добился.
В воздухе, рассекая облака, с ревом летело заклинание. Переплетение черных молний, сливающихся в контур оскалившейся драконьей пасти. Оставляя за собой шлейф из демонического огня, оно имело перед собой лишь одну цель.
Грозовое облако дрогнуло, засветились жемчужины и кольца начали разворачиваться. Все быстрее и чаще сверкали электрические разряды на серой чешуе. Поднимались веки, обнажая янтарные глаза и зрачки-веретена. Такие же черные, как беззвездная ночь и такие же глубокие как отчаяние, которое они с собой несли.
Рассерженной коброй дракон начал выпрямляться. Он был огромен и безумно силен, но это был простой зверь. Может чуть умнее, чем другие, но ведомый инстинктами. Как бы он ни был силен, его можно одолеть.
- Ну же, - рычал Томас, следя за своим наспех слепленным творением.
В момент столкновения, он зажмурился, но даже сквозь веки его слегка ослепило вспышкой багрянца. Проморгавшись, Корнев в очередной раз выругался. Он наблюдал перед собой разъяренную тварь, мечущуюся от боли.