То есть, язык – это необходимый механизм человеческой жизни – нашей жизни, которая формируется, направляется, обогащается и становится возможной благодаря аккумуляции прошлого опыта представителей нашего рода. Собаки, кошки и шимпанзе, насколько нам известно, не накапливают свои знания и мудрость, и не повышают эффективность взаимодействия со своей средой от одного поколения к другому. Но человек на это способен. Культурные достижения веков: изобретение приготовления пищи, оружия, письма, печати, способов строительства и транспорта, игр и развлечений, искусства и науки – всё это достаётся нам бескорыстными дарами от тех, кто умер. Эти дары дают нам не только возможность жить более обогащённой жизнью в сравнении с нашими предками, но также – возможность пополнить собрание человеческих достижений нашими собственными большими и малыми вкладами.
Способность читать и писать – это способность учиться извлекать пользу и принимать участие в великих достижениях человечества – то, что делает все другие достижения человечества возможными – в частности, объединения нашего опыта в запасы знаний, доступных (исключая случаи привилегии, цензуры и запретов) всем. От предупреждающего возгласа дикаря до самой недавней научной монографии или новостного сообщения по радио, язык – социален. Культурное и интеллектуальное сотрудничество является, или должно являться, великим принципом человеческой жизни.
Миры, в которых мы живём: карта и территория
В некотором смысле, мы все живём в двух мирах. Один из миров, в которых мы живём, состоит из событий, происходящих с нами, о которых мы узнаём через личный опыт. Этот мир крайне мал, и включает только вещи того континуума, которые мы в действительности видели, чувствовали или слышали – поток событий, непрерывно воспринимаемых нашими чувствами. Для этого мира личного опыта Африка, Южная Америка, Азия, Вашингтон, Нью-Йорк или Лос-Анджелес не существуют, если мы никогда не бывали в этих местах. Президент Рузвельт – это лишь имя, если мы никогда его не встречали. Если мы спросим себя о том, сколько мы знаем на собственном опыте, мы обнаружим, что, в самом деле, мы знаем очень мало.
Большую часть знаний, приобретённых от родителей, друзей, школ, газет, книг, разговоров, речей и радио, мы получаем вербально. Например, всё, что мы знаем об исторических событиях, доходит до нас только в словах. Единственное доказательство того, что Битва при Ватерлоо когда-то происходила – это сообщения о ней. Нам не сообщают об этом люди, которые видели, как она происходила; эти сообщения основаны на других сообщениях: сообщениях о сообщениях о сообщениях, и так далее, которые уходят, в конечном счёте, к сообщениям о личном опыте людей, которые таки видели, как она происходила. Таким образом, мы, в основном, получаем знания посредством сообщений и сообщений о сообщениях: о правительстве, о том, что происходит в Китае, о том, что идёт в театре в центре города – то есть, фактически, о чём угодно, о чём мы не узнаём через прямой опыт.