Когда мы приблизились к перекрестку, байкеры прекратили общаться, и все как один уставились на нашу компанию. Вся эта немая сцена сопровождалась уханьем низких звуков с нечастыми вкраплениями хриплой гитары.
Их было трое. Нас пятеро. Но трое из нас принадлежали к слабому полу, которому при столь сложных обстоятельствах полагалось тикать, и как можно быстрее.
Опыт подобной тактики был выработан еще в те прежние времена, когда мы ходили на местные дискотеки в клуб. Самым крутым развлечением в нашем городе считались нечастые драки среди двух группировок. Северной и Южной. Городок был так не велик, что подрастающие дети больше чем на две группировки никогда не делились. Не было смысла. Но дрались отчаянно. И печальный опыт тех девиц, которые пытались защитить своих ребят от противников, учил нас одной единственно верной тактике в подобной ситуации – тикать. И хоть я давно уже вышла из того возраста, когда подобное со мной случалось, и казалось невероятным, чтобы такие взрослые люди были способны устроить обычную подростковую потасовку, все же как-то было не по себе.
Мы подходили все ближе, и по мере приближения я чувствовала, как нарастало внутреннее напряжение. Когда мы поравнялись с мотоциклами, один из байкеров довольно грубым голосом сказал:
- Классные девочки. Покататься хотите?
Мы шли молча, заранее предполагая, что любой ответ может привести только к осложнениям.
- Это что, знак согласия или отказ? А, девочки?
Перекресток уже остался позади, но говоривший все не унимался. И я физически ощущала, как у наших парней скрипят кулаки, сохраняя последние капли терпения.
- А может мальчики нам составят компанию? – послышался гогот, но смеялся только один.
Я уже видела, как напряглись мускулы и сжались кулаки у наших ребят. И в этот момент я почувствовала, что пожалуй пора. Пора делать ноги. На старт. Внимание. И… и… но команды «марш» так и не последовало. Еще десять шагов... Кажется, пронесло. Уф... Нашим ребятам хватило выдержки. Все обошлось.
Глава 14. Стас.
Наступило лето. И все в мире застыло, изнывая от жары, и стало скучным и одновременно трудным.
Виктория похоже обо мне не вспоминала. Это было хорошо. Потому что я решил попробовать забыть ее. Лишь однажды, по весне, я почувствовал ее зов, и позвонил. Она не сказала ни слова, и меня отпустило.
Виктор постоянно где-то пропадал. И меня продолжало бесить то, что я не мог его ни о чем спросить.
Франк-Повелитель тоже пропал. И я полагал, что он либо умер, либо сидит в палате психушки или за решеткой. Что для него казалось вполне логичный завершением.