Едва увидев меня, старик завопил:
— Значит, болтать про свою храбрость вы горазды, а как надо шкуру спасать, так бежите к старому пирату?
Я сказал, что ничего подобного. Я сказал, что если он собирается нести чушь, то пусть делает это потише, чтобы в Лос-Анджелесе не узнали, какой он болван.
Старикан взял еще на полтона выше и завыл:
— Если вы украли чужие письма, это еще…
Я заткнул уши. Меня это не спасло от шума, но его оскорбило, и завывания оборвались.
Я вынул пальцы из ушей и сказал:
— Отошлите холуя и поговорим. Я вам ничего не сделаю.
Он повернулся к шоферу и приказал:
— Выметайся.
Шофер оглядел меня без особой нежности, покинул нас и закрыл дверь.
Старик Илайхью разошелся на полную катушку. Он требовал, чтобы я немедленно вернул остальные письма, громко и нецензурно осведомлялся, где я их взял и что с ними сделал, а также угрожал мне разнообразными карами.
Письма я не отдал. А на вопрос, где я их взял, ответил:
— Взял у одного человека, которого вы наняли, чтобы их вернуть. Не повезло вам — для этого ему пришлось убить девушку.
От лица старика отхлынуло столько крови, что оно стало нормального розового цвета. Он пожевал губами, ввинтился в меня взглядом и сказал:
— Значит, вот как вы повели игру?
Голос у него стал более или менее спокойным. Он приготовился к битве.
Я подвинул к постели стул, сел, вложил в ухмылку столько дружелюбия, сколько смог, и спросил:
— А почему бы так не сыграть?
Старик молча глядел на меня, двигая губами. Я продолжал:
— Хуже вас клиентов не бывает. Как вы себя ведете? Нанимаете меня очистить город, меняете решение, бросаете меня вовсе. Работаете против меня до тех пор, пока не выясняется, что я имею шанс победить. Затем выжидаете, сидя на заборе, а теперь, когда вам кажется, что меня опять побили, даже не хотите пускать в дом. Повезло мне, что я наткнулся на эти письма.
Он сказал:
— Это шантаж.
Я рассмеялся и ответил:
— Не вам это говорить. Ладно, можете называть как хотите. — Я постучал указательным пальцем по краю кровати. — Меня не побили, старина. Я победил. Вы прибежали ко мне жаловаться, что нехорошие дяденьки отняли у вас ваш городок. Пит Финн, Лу Ярд, Шепот Талер, Нунан. Где они теперь?
Ярда не стало во вторник утром, Нунана в тот же вечер, Шепота в среду утром, а Финна совсем недавно. Я возвращаю вам город, хотите вы того или нет. Можете называть это шантажом. А теперь вы сделаете вот что. Вы возьмете своего мэра — должен же быть мэр в этой паршивой дыре? — и вместе с ним позвоните губернатору… Тихо, я еще не закончил! Вы скажете губернатору, что полиция у вас в городе отбилась от рук — бутлегеров приводят к присяге в качестве полицейских, и так далее. Вы попросите у него помощи — лучше всего национальную гвардию. Не знаю, сколько уж осталось здесь бандитов, но знаю, что главных — тех, кого вы боялись, — нет на свете. Тех, которые знали про вас такое, что вы не могли против них выступить. Уже сейчас целая куча энергичных молодых людей только и делает что хлопочет, чтобы сесть на место убитых. Чем больше у них хлопот, тем лучше. Пока все тут вверх дном, солдатам в белых воротничках легче будет здесь закрепиться. А из новичков никто не знает про вас такого, что могло бы вам повредить.