воспоминаниям, проникшим в мысли. — Томми был очень забавным. Ему удавалось
поднять мне настроение в любой ситуации, — обуздав свои эмоции, Дана продолжила. —
Мне не хватает его перед сном — я чувствовала себя в безопасности, прижимаясь к нему,
прежде чем уснуть.
Морн повернул голову в её сторону. Взглянув в его проникновенные глаза, девушка
увидела слёзы, отчего синие и янтарные оттенки казались настолько яркими, что у Даны
перехватило дыхание.
— Моя пара была моим смыслом жизни, а теперь у меня его нет.
Девушка могла понять мужчину.
— Как её звали?
— Номер. Я не могу его назвать, — на скулах Нового Вида заиграли желваки, а из глаз
потекли слёзы. — Слишком больно.
— Номер?
— Она не выбрала имя после нашего спасения, а в «Мерсил» нам присваивали только
номера. Я тоже отказывался брать себе имя после её смерти, ведь она своё так и не успела
выбрать.
Это было ужасно и разрывало душу Даны на части. Любимая женщина Морна была
серьёзно больна, и когда, наконец, обрела свободу, была не в состоянии насладиться ею
29
сполна. В голове возник образ надгробия с выгравированным на нём числом вместо имени.
Это было печально.
— Мне так жаль.
— Это не твоя вина. Не все люди одинаковые — я знаю это. Ты не причастна к её
смерти.
— Сожалею, что вам пришлось это пережить. Назовём это всеобщим извинением за
всех придурков мира. Жизнь так несправедлива.
— Это не так, — мужчина протянул руку в её сторону, но так и не решился
прикоснуться.
Дана сама взяла его за руку и слегка сжала, не давая отстраниться.
— Всё наладится. Я постоянно думала о Томми после его смерти. Это была
непрекращающаяся агония, но прошло время, и она ослабла. Сейчас может пройти
несколько дней, когда я вообще не думаю о нём, — девушка позволила себе большим
пальцем погладить пальцы Морна, надеясь утешить его, и себя заодно. — Тогда я чувствую
себя виноватой, — улыбнувшись, призналась Дана. — Ты вроде бы ждёшь наступления таких
дней, но, когда они, наконец, настают, почему-то чувствуешь себя дерьмово из-за своих
желаний. Меня заверили, что это часть процесса исцеления.
— Я стараюсь не думать о ней.
— Это тоже нормально.
— Я испытываю чувство вины.
— Вина выжившего, — согласно кивнула девушка, — так они это называют.
— Я ненавижу одиночество.
— Ты не один. Я с тобой и тебя окружают другие Новые Виды.
— Ты знаешь, что я имею в виду. Засыпать в одиночестве. Есть в одиночестве. В