то, что я задержалась здесь. Уверена, она попытается вызвать во мне чувство вины за это,
хотя виноватой я себя не чувствую.
— Чувство вины?
— О, она профессионал в этом. Будет ныть про деньги, потраченные на перелёт сюда, и
то, что она должна была проведать меня, потому что считает, будто у меня нервный срыв
или что-то типа того. Это просто уловка, чтобы заставить меня быстрее вернуться домой, но я
не собираюсь ей уступать.
— Я бы хотел встретиться с твоей мамой.
— Не сейчас. Мы скажем ей после того, как наши отношения приобретут серьёзный
характер. Я извлекла урок из прошлого и не дам ей ещё одного шанса всё испортить. Она
попытается встать между нами, Морн.
Он тихо зарычал.
— Точно.
— Давай поедим, — прорычал он.
Дана наблюдала, как он открывает коробки и выкладывает ломтики пиццы на тарелки.
Протянув руку, девушка обвила ею предплечье мужчины, и Морн взглянул на Дану.
— Пожалуйста, не сердись. Знаю, мы планировали провести этот вечер вместе и
сожалею, что всё сорвалось. Но по возвращении я намеревалась сразу же прийти к тебе, ты
не возражаешь? Я могу вернуться поздно, но хотела бы снова провести ночь с тобой. Мне
понравилось засыпать и просыпаться в твоих объятиях.
— Мне тоже. Я буду тебя ждать, — казалось, его настроение улучшилось.
Дана наклонилась и смело поцеловала его в губы. Морн повернулся и притянул её в
свои объятия, в тот же момент еда была забыта. Посадив Дану к себе на колени, он углубил
поцелуй, но, в конце концов, она отстранилась и вернулась на своё место.
— Если уж говорить о том, почему нам никогда не следует позволять моей маме
гостить у нас. Прошлой ночью мы были довольно громкими. Она бы нас услышала.
— У нас действительно невероятный секс, — усмехнулся он.
102
— О да.
Морн схватил руку Даны и притянул к своим губам, чтобы поцеловать ладонь. Открыв
рот, он слегка провёл по ней языком.
— Щекотно, — засмеялась Дана, отдёрнув руку.
— Я знаю, где будет не щекотно, — взгляд мужчины опустился на колени девушки. —
Забудь про еду. Хочу попробовать тебя на вкус.
Тело Даны мгновенно отреагировало. Накануне вечером он уже несколько раз показал
ей, что может делать своим ртом. Он был ненасытен, и не то, чтобы она жаловалась. От
воспоминаний о его руках, о том как он был внутри неё, Дана становилась влажной.
— Не искушай меня.
— А я хочу, — он наклонился, чтобы поцеловать её.
Девушка положила руки ему на грудь, в попытке остановить, и чуть не застонала от
того, как чувствовались его мышцы под её ладонями. Ей хотелось помочь ему снять рубашку,