- А вот и я. – Джинджер плюхнулась на диван. В руках ее были две кружки. Я налила себе чай, а потом подумала, что тебе тоже захочется.
- А как ты догадалась, что это моя кружка? – сказала я, беря в руки свою белую кружку с детским рисунком.
- Просто никто кроме тебя не мог купить себе кружку с мультяшками. – скала она, отхлебывая чай. – Надо было еще печенья прихватить...Мммм... И сахара... А то как-то не сладко получилось .... А все эта мымра Мирьям. Я ее встретила по дороге, а она меня хотела чем-то пригрузить. Еле отделалась. Сказала, что зайду попозже.
- Я бы выбирала выражения. – сказала я кивая в сторону блестящего глазка камеры.
- А ... ты об этом... Расслабься. Она тут давно не работает. Так, висит для красоты. Ее скуртили еще три года назад. А чинить никто не собирается. Что-то не так? Да наплюй на все! Мирьям – дура. Она ей была и останется ею.
-Тише... В коридоре все слышно... – я почувствовала неловкость.
- Я могу громко заявить об этом. Дууура! Вот. Но тебя тяготит не это. Мне всегда было интересно с тобой пообщаться. А Мирьям не бойся. Не бойся собаки, которая громко лает, бойся той, которая молча рвет.
Я решила перевести разговор на нейтральную тему, потому, как Джина, все равно здесь не останется, а проблем будут у меня. Она красивая. Очень. Тонкая талия. Длинные ноги, большая грудь, и кукольное личико, а волосы! Кошка. Даже по тому, как она сидит, понятно, что я по сравнению с ней гадкий утенок. Было как-то обидно, но в целом она очень милая и приятная.
- Чего задумалась? – спросила она, ставя чашку на столик.
- А сколько вас, охотников?
- Сейчас три, раньше было больше. Я, Франс и Робинзон. Робинзон, он вообще уникальный дядька. Он редко приходит в центр. У него где-то там логово, поэтому мы его так обзываем. А настоящая фамилия – Робинсон. Созвучно. Он очень сильный. Я, например, не уверена, в том, что смогла бы его победить в рукопашной. Так вот. У него когда-то был напарник. Друг.
- Пятница? – я хихикнула.
- Не. Не помню, как его звали, но он погиб. Робинзон все хотел отомстить, а потом успокоился, вроде, как бы. – Джина погрустнела.
- Жаль. – рефлекторно сказала я.
- Франс о тебе много рассказывал. Я тебя, знаю, хотя никогда не видела раньше. – она понизила голос. – Зачем ты вернулась?
И я рассказала ей все. Или почти все. И мне стало легче. Мы стали подругами. Она часто приходила ко мне. Однажды сидела целую неделю.
- Ну не буду же я в критические дни, рыскать по городу? Они кровь ого-го как чуют! – Она смеялась. И я смеялась вместе с ней. Одно огорчало. Франс приходил редко.