– Что это они так галдят? Что-то там случилось? – спросил Вадим, улыбаясь.
А между тем девочки всерьез переполошились.
– Девчонки, что делать?! Для Вадима нет подарка! Как мы забыли, что он к Лукину придет? И поздно уже! Не придумаешь ничего! – Староста Любарская громким шепотом забила тревогу. Одноклассницы подхватили панику.
– Да, неудобно. – Старшенькая закончила нарезать белые салфетки и прислушалась к разговорам о подарке. – Может, какую-нибудь безделушку найти в классе?
– Не надо. – Младшенькая вдруг вмешалась в разговор. – У меня есть одна вещь. Брелок с маленькой меховой игрушкой. Папе подарили, а папа – мне. Но я ключи на нем не ношу. Он совершенно новый. Давайте его подарим?
– Молодец, вот это дело! – Любарская с важным видом похвалила Младшенькую. – Вот, кстати, сама и подаришь. А то у нас все мальчишки расписаны. Каждая дарит кому-то подарок и читает шутливые четверостишия.
– А у меня нет стихов. Что же я этому вашему Вадиму буду читать?
– «Бородино» Лермонтова прочитаешь, тоже хорошо, – пошутил кто-то. – Девочки, надо начинать, а то потанцевать не успеем.
Любарская захлопала в ладоши, привлекая внимание и усмиряя зал.
– Мы начинаем наш вечер, посвященный празднику. Сейчас мы поздравим наших дорогих защитников и преподнесем им скромные подарки. Затем начнутся танцы, а кто любит сладкое и вкусное – просим попробовать наше угощение. Все сделано нашими девочками.
Раздались аплодисменты, один из мальчиков захихикал, его пихнули в бок, он упал, и началась кутерьма со смехом и шутками. И стало ясно, что весь график мероприятия нарушен, что можно сразу же начинать есть печенье, пить компот и переходить к танцам.
– Я тебя поздравляю, Лукин, – произнесла Старшенькая, вручая ему плюшевого уродца. – Будь сильным и честным защитником Родины.
– Спасибо. – Лукин взял невнятное существо, посмотрел на него и положил в карман, а потом спросил: – Танцевать хочешь?
Вадим Сорокко и Толя Лукин дружили с раннего детства, еще с тех времен, когда малышами до посинения возились в снегу.
– Вы знаете, он в таком виде приходит с горки, что штаны можно в угол ставить. Они все обледенелые! Сколько раз я просила: «Гуляй спокойно, как все дети!» – жаловалась одна мама другой.
– Это им только пять лет, что же дальше будет?! – кивала в ответ другая. – Совершенно неуправляемые, никого не слушаются!
Мамы немного преувеличивали – мальчики были ровно такими, какими им положено было быть в этом возрасте. И, что важно, между ними никогда не было стычек. А уж если они дрались, то никто об этом не знал – они никогда не жаловались друг на друга. Окружающие их принимали за братьев – они были очень похожи. Рост, комплекция, форма носа, глаза – сходство было во всем, кроме цвета волос и оттенка кожи, – Лукин имел белые, словно льняные волосы, Вадим был брюнетом. Разница имелась и в социальном положении – семья Лукина, по выражению его же мамы, была попроще. «У Сорокко все так затейливо! У них бульон – это консоме!» – иронизировала она, но это совершенно не мешало хорошим соседским отношениям. Более того, родители Вадима старались сделать так, чтобы ребята были всегда вместе – на каникулах их отправляли на море, зимой они с отцом Вадима ходили на лыжах, летом – за грибами. В результате всего этого Сорокко и Лукин стали друзьями не разлей вода.