— Да, ты прав, — при упоминании плетки, нифлянец страдальчески сморщился. — Я должен тебе кое-что передать. Я чувствую, что сегодня мой последний день.
— Прекращай! Я даже слушать ничего не буду. Выберемся и расскажешь.
Кротов решительно подхватил легкое тело за плечи и поднял на ноги. Однако зеленый упрямо продолжал.
— Скажи ему, чтобы отошел, — он показал на слугу.
— Отойди! — кивнул Кротов. — Вон туда.
Потом повернулся к нифлянцу.
— Ну, слушаю. Только быстро.
Покачивавшийся Кьюри вдруг показал фокус: откуда-то из израненного живота, прямо из тела, он вытащил крохотный серебряный шарик. „Ртуть что ли?“ Очень уж шарик походил на капельку, появляющуюся, если разбить термометр.
— Здесь все последние исследования, которые я не успел передать. И, самое важное — про тебя. Я все вложил сюда. Ты должен передать это или людям — лучше Императору — или любому нифлянцу.
— Сам передашь.
— Нет! — твердо сказал зеленокожий. — Я сегодня умру. А ты выйдешь. Боги не зря привели тебя сюда.
— Я не верю в богов.
— Я тоже. Бери и спрячь.
— Куда? Я эту штуку через пять минут потеряю. И что это?
Кьюри молча взял руку Сергея и положил блестящую капельку на предплечье. К изумлению Кротова, шарик тут же провалился под кожу. Сергей дернулся, но нифлянец придержал руку.
— Всё. Местные не смогут его достать. А нифлянцы все знают. Это, по-вашему, коммуникатор — технология предтеч, их подарок нифлянцам. Теперь иди! Я буду умирать.
— Да ты охренел! Я для чего тебя из камеры вытаскивал?
Однако зеленокожий не слушал его. Он, пошатываясь и извиваясь всем телом, подошел к стене и сел, привалившись спиной. Глаза закрылись. Он уронил голову на грудь и затих.
„Да что это за дурдом! Вот так просто сесть и умереть? Не дам!“ Кротов решительно направился к нифлянцу. Тот вдруг поднял голову, черные беззрачковые глаза потеряли блеск.
— Сергей, запомни — дар Предтеч никуда не исчез, он проснется, когда надо. Не блокируй его.
— Да хрен с ним, с даром! Ты вставай!
Но это были последние слова нифлянца — голова опять упала на грудь, и инопланетник затих. Сергей потряс его за плечо, но тело лишь заходило волнами, как холодец. „Блин! Помер!“ Кротов ничего не понимал — выживать, бороться и вдруг сдаться, когда можно было еще биться. Не надеясь, он еще раз потряс тело, но оно просто завалилось.
Как бы там ни было, но смерть Кьюри освободила Кротова. Одному — без оглядки на раненого — действовать намного легче. Теперь можно было чуть задержаться, чтобы наметить, куда двигаться.
— Иди сюда!
Слуга быстро подошел и встал перед Сергеем, не поднимая головы.